Они вышли из ресторана, не заметив Лики, которая, спустившись в холл, направлялась в бар. Она с ненавистью посмотрела им вслед.
— И надо было мне выбрать именно этот отель! Словно черт дернул! — со злобой прошептала она.
«Может, они, расставшись, погрустят день-другой и думать забудут друг о друге. А может, и нет… — покусывая губы, размышляла она. — Надо быть готовой к любому повороту событий».
Лика отыскала в баре Анджело. Пригласила его за отдаленный столик и попыталась что-то втолковать ему. Тот сразу не понял, но зато потом подивился уму этой женщины.
Самолет взлетел, и Милле показалось, что он качнул ей на прощание крыльями. Игорь же недоумевал, отчего он должен улетать с нелюбимой женщиной и оставлять любимую? «Как же усложнилась жизнь людей, — с досадой думал он. — Если бы не подписи и печати, все были бы свободны. По сути дела нас с Ликой связывает только свидетельство о браке. Какая несусветная глупость!»
«Но глупость — царица дураков, — заметил один французский моралист, — и она, как известно, царит в мире».
Умные люди наивно полагают, что они не подвластны этой царице, но это глубокое заблуждение.
Милла бесповоротно решила больше не совершать глупых поступков. Тони убедил ее, что пора взяться за ум.
— Ты должна ехать к Алану на Рождество. Некрасиво будет подвести его. Он специально присылал репортера, чтобы сделать о тебе фотовыставку.
— Не преувеличивай! Я всего лишь дополнение к этой выставке.
— Ты не права! — с напором продолжал Тони. — Он ждет, готовится. Он звонил мне, напоминал, чтобы я отправил ему несколько ящиков вина. А Стромилин никуда не денется. Пусть сначала разведется.
— Он звонил и сказал, что уже подал заявление.
— Но сколько понадобится времени, чтобы его жена дала свое согласие. Потом начнутся проблемы с разделом имущества.
— Я же тебе сто раз говорила, что у них фиктивный брак, и она не имеет права претендовать на его имущество.
— Но потянуть время сумеет. Она бестия еще та! Я видел, как она хотела отомстить тебе, соблазнив Анджело. И ей это удалось. Пошептавшись в баре, они ушли вместе.
— А мне-то что? Признаться, он мне надоел своими ухаживаниями.
— Ну вот и поезжай на Рождество в Нью-Йорк. А потом, так и быть, лети к Стромилину. Правда, сначала надо получить от него приглашение.
— Боже! — воскликнула с досадой Милла. — Столько препон, чтобы встретиться двум людям! Но все равно я не понимаю, почему я должна, — с ударением произнесла она, — лететь к Алану?
— Потому, что он готовит выставку о певице из России, которая живет на одном из островов в Атлантическом океане. Только представь, нью-йоркская элита будет слушать, как ты поешь, рассматривать твои фотографии. Ты произведешь фурор. И может быть, привлечешь внимание серьезного продюсера. Ты же хочешь вернуться на эстраду. Впрочем, уже опять должна! Ты должна спеть миру песни острова Синэ-Лёко.