– Изабелла. – Он снова коснулся ее лица, на сей раз более откровенно – большим пальцем провел по щеке до нижней губы. – Ты позволишь поцеловать тебя? – Он еще раз погладил ее щеку. Кожа была мягкой, влажной и такой соблазнительно розовой. – Позволишь или ответишь пощечиной?
Изабелла не отстранилась. Слава Богу.
– Мне не следовало бы этого позволять, но расплачиваться пощечиной за всю твою доброту невежливо.
Джордж наклонил голову так, что их лбы соприкоснулись.
– Позволить следует.
– Следует? – Конечно, ей хотелось позволить. Ее немигающий взгляд, хрипловатые ноты в голосе, ее сосредоточенность – все говорило о том, что она покорится. Он наклонился еще ниже, теперь их губы почти слились. – Я считаю, что клятву принято скреплять поцелуем.
Джордж смотрел на нее так, что Изабелла приготовилась к штурму вроде того, что пережила накануне. Но поцелуй Джорджа был легким и коротким – просто прикосновение губ к губам. Танец, но не вальс. Нет, такой поцелуй скорее похож на рил – партнеры встречаются, расходятся, вновь встречаются. Поцелуй не требовательный, но волнующий, возбуждающий, потому что теперь Изабелла знала, на что способен Джордж.
Вот он слегка отстранился и заключил ее в объятия. Его ладонь легла ей на затылок. Слегка надавив на него, Джордж притянул ее голову себе на плечо. Щека Изабеллы коснулась его влажной кожи. Она вдыхала исходящий от него мужской запах и слушала ритмичный стук дождя по крыше. Потрескивающий в камине огонь рассеивал тени подступающих сумерек и давал тепло. Но истинный жар в этой комнате исходил от Джорджа, проникал сквозь тонкий ситец ее рубашки и воспламенял кровь.
Груди Изабеллы были прижаты к его груди. Полные и тяжелые, они стали почти так же чувствительны, как во время беременности. Джордж глубоко вздохнул и провел рукой от шеи до талии. От этой скромной ласки Изабелла вздрогнула.
Джордж шевельнулся. Подняв глаза, Изабелла увидела, что он рассматривает ее. В зрачках отражалось пламя камина, а еще в них была жажда. Казалось, воздух сгустился и наполнился скрытым напряжением. Губы Изабеллы раскрылись. Джордж всегда стремился успокоить ее, но сейчас от него исходила иная энергия. От нее ускорялось биение сердца, а дыхание становилось прерывистым. Хотелось коснуться языком впадинки между ключицами и попробовать на вкус его солоноватую кожу, провести рукой по широкой груди, ощутить, как подрагивают мускулы под ее пальцами, найти места на его теле, которые заставят Джорджа стонать и дрожать от страсти.
– Изабелла… – прошептал он, – если ты не прекратишь так смотреть на меня, я за себя не отвечаю.