Тристан прищурился.
– И что бы ты, разрази меня гром, для нее делал, будь ты в городе? Когда я последний раз видел вас в одной комнате, помнится, ты осыпал ее проклятиями.
– Ну да. – Беннет прочистил горло. – Это было раньше. Но ситуация изменилась. Конечно, в отсутствие отца я бы присматривал за сестрой. Заботился о том, чтобы она выходила в свет, чтобы не вляпывалась в неприятности. Ходил к ней на чай и слушал ее щебетание. В общем, все в таком роде.
– Беннет, – абсолютно честно признался Тристан, – это самая идиотская мысль, какая у тебя только возникала.
Его друг поморщился.
– Дело в том, что мне больше некого попросить. Данвуд – остолоп, Хукмен – пьяница, а Спенс… Спенса я ни при каких обстоятельствах не хочу даже близко подпускать к моей сестре. Старина, ты уже с ней танцевал и не сбежал от нее как угорелый. У тебя против нее иммунитет, неужели не понимаешь?
Тристан сжал кулаки, в то же время его сердце забилось быстрее – от тревожного предчувствия, а вовсе не от предвкушения, сказал он себе.
– Ты сошел с ума, если думаешь, что я соглашусь провести остаток сезона, терпя уколы ее ядовитого языка.
– Попытайся ее очаровать. – Беннет вдруг усмехнулся. – Однажды она взяла над тобой верх, неужели ты не хочешь ответить ей тем же? Готов поспорить на десять гиней, что ты за две недели сумеешь укротить ее нрав.
Тристан нахмурился и ответил очень грубо.
Беннет улыбнулся еще более самонадеянно.
– Ставлю двадцать гиней!
– Иди к черту! – прорычал Тристан.
Он бы предпочел, чтобы Беннет просто захотел провести с ним несколько раундов на боксерском ринге. Опекать мисс Беннет – это намного хуже. Снова танцевать с ней вальс? Снова терпеть уколы ее острого языка? И все это, не получив взамен даже поцелуя, потому что он дал клятву, что это больше не повторится. Право, Беннет, должно быть, повредился в рассудке, если считает, что это хорошая мысль или хотя бы просто прилично. Уж кому, как не Беннету знать, каких женщин Тристан предпочитает: вдовушек или замужних, охочих до развлечений и склонных к приключениям. Если бы леди Беннет услышала, что предложил ее сын, ее бы хватил удар.
– Берк. – Беннет перестал смеяться и посерьезнел. – Черт возьми, Трис! Моего отца здесь нет, чтобы за ней присмотреть, меня тоже не будет. С Джоан бывает трудно, но она не плохая, и в конце концов она моя сестра. Я не хочу, чтобы ей причинили вред. Нет никого, кому бы я мог доверять так же, как тебе. Если ты сделаешь это для меня, я буду вечно перед тобой в долгу.
«Трис». Услышав это детское прозвище, Тристан закрыт глаза. Они с Беннетом дружили уже почти двадцать лет, прошли вместе трудности и невзгоды, другие приятели приходили и уходили, но Беннет ни разу его не бросил. И то, что Беннет не считал, что поручает волку охранять овечку, было проявлением этой дружбы. Хотя мисс Беннет не казалась Тристану беззащитной овечкой, а больше походила на старую грубую овцу, которая ничего не боится. Тристана беспокоило, что, несмотря на это, его инстинкты по отношению к мисс Беннет все равно приближались к волчьим.