– Свою работу.
Лео вскочил со стула, протягивая ей руку:
– Пойдем!
Она вопросительно вскинула бровь:
– Простите?
Пинто вздохнул:
– Я хочу кое-что тебе показать.
Спустя пару секунд Сэди позволила ему взять ее под локоть и сопроводить в центр зала. К ее портрету. Никто из них не произнес ни слова.
– Ты всегда здесь, со мной.
Даже спустя столько лет Сэди ощущала энергетику картины. Каждый мазок кисти раскрывал историю ее жизни, времени, когда она была безумно счастлива с мужчиной, который восхищался ее женственными формами, не сожалея о том, что она не родилась мальчиком, как это делал ее отец.
– Посмотри, какая ты красивая, – прошептал Лео.
Он ласково провел пальцем по внутренней стороне ее локтя, и слезы накатили на глаза. Да, она выглядела хорошо. Но, оказавшись подле него, Сэди сразу вспомнила его одержимость ее телом, постоянный голод, желание убить за чизбургер и картошку фри. Даже его комплименты не могли успокоить постоянную резь в желудке. Таблетки для похудения, кофеин и безумные ночи без сна, когда Лео рисовал ее с маниакальной страстью. Безумие.
– Я могу помочь тебе, Сэди, вернуться к себе прежней. Останься со мной. Позволь мне рисовать тебя.
Такой знакомый, такой вкрадчивый, обволакивающий голос. Нежные прикосновения пальца. Сэди встряхнула головой, прогоняя дурман:
– У меня теперь другая работа.
– Готов поспорить, ее не сравнить с честью называться музой Леонарда Пинто. Ты нужна мне, Сэди. Мы нужны друг другу.
Его музой. Скорее игрушкой великого Лео Пинто. Она опустила взгляд, рассматривая поглаживающий ее палец. Гладкий и розовый, как кожа новорожденного ребенка. «Ты нужна мне, Сэди».
– Боже! Ты не можешь писать. Ты вовсе не отдыхаешь в перерыве между проектами, да?
Лео смотрел в пол.
– Небольшая творческая пауза.
– Сколько времени, Лео?
Когда же он, наконец, взглянул на нее, она подумала, что Лео собирается соврать. Однако внезапно его плечи поникли, и он словно постарел еще лет на двадцать.
– Я не писал ничего приличного с тех пор, как ты ушла.
Сэди потрясенно молчала. Прошло почти три года. Наверное, это его убивало.
– Ты должна быть здесь, со мной, Сэди. Ты принадлежишь мне.
Его слова прозвучали, как жалоба обиженного ребенка. Сэди покачала головой и поняла, что, наконец, освободилась.
– Нет. Я принадлежу только себе. У меня есть работа, которую я люблю.
– Ты любила мне позировать.
– Это не настоящая карьера, Лео. – Ей было его почти жалко.
– В то время тебя это не особенно волновало.
– Занятие журналистикой обеспечивает мне неплохие перспективы. Я лишь недавно окончила колледж, а уже получила репортаж мечты.