Он взглянул в сторону спальни.
Она пошла на то, чтобы встретиться с его семьей, его друзьями, рискуя быть разоблаченной, прощая его эгоизм и самолюбование. Она продолжала верить людям, несмотря на то что ее много обманывали.
А он в своем досье небрежно нацарапал несколько пустяков, как будто сделал великое одолжение.
Он нашел ручку, вздохнул и начал писать, выбирая места, где не было ответов, или напротив вопросов, на которые он более всего не хотел отвечать. Делал это торопясь, как будто боялся остановиться, испугаться своей храбрости и в ужасе бежать.
Закончив, с облегчением выдохнул, потом тихонько прошел в спальню, поцеловал ее в плечо. Она продолжала спать сном младенца. Он положил на подушку блокнот.
Ему не хотелось уходить. Снова сел, дотронулся до розы на плече, кожа там была шероховатой, машинально обвел розу по контуру. Она заслуживает лучшего отношения. И ему захотелось показать, что он понимает и считает ее удивительной и необыкновенной, восхищается ею. Надо сделать так, чтобы она это поняла. Он заставил себя встать, собрал одежду, наспех оделся и ушел, тихо прикрыв за собой дверь.
Во вторник вечером Саския прошла в домашнем макси-платье в гостиную, где уютно потрескивал огонь, и расположилась с горячим шоколадом у камина. Тут же появился Эрнест и, прежде чем улечься на свою собачью постель, долго крутился вокруг себя. Она с удовольствием оглядывала свою обновленную гостиную. Кресла были куплены в секонд-хенде, но оказались настоящей находкой, совершенно необычные, с обивкой в красно-белую клетку. Занавески цветные – буйство весенних красок – небесно-голубая, зеленая и бледно-желтая. Наверное, отец сейчас сказал бы: «Какая безвкусица». Она была счастлива, глядя на результаты своих трудов. И снова надо благодарить Нейта. Он не только дал ей возможность вылезти из долгов, но и осуществить свою давнюю мечту и тем самым смягчить удар, полученный с уходом Стю, и восстановить чувство собственного достоинства.
Она снова полистала желтый блокнот со слегка помятыми страницами, разбирая почерк Нейта. Страницы она помяла сама, когда, нечаянно повернувшись во сне, легла на блокнот, прежде чем проснулась и обнаружила, что Нейт ушел и оставил подарок.
Она могла долго ломать голову над тем, что заставило его изменить свое решение и дать ответы на все ее вопросы, но тем не менее он это сделал. Особенно поразило, что он не избежал самых щекотливых для себя вопросов, касавшихся женщин, – все ответы даны без ложного стыда, но достойно, не унижая женщин, хотя и не скрывая своего мужского эгоизма, не приукрашивая. В этом проглядывало желание стать другим, может быть, он хотел ей угодить, но не знал, как это сделать.