Ричард Блейд попытался что-то выкрикнуть, но холод клещами сжал, стиснул его горло, и вместо слов он выдавил лишь неясный жалобный вопль. Затем он рванулся к вожделенному жилью — сломя голову, не разбирая дороги. Туземец, еще более мохнатый, чем его собаки, побежал навстречу разведчику и, вытянув руку, что-то предостерегающе закричал, голос у него был тонкий, почти детский.
Но Блейд, в полуобморочном состоянии, не понял ни слов, ни жеста.
Мгновение спустя он пробил корочку льда и с головой ушел в ледяную воду. От неожиданности свело дыхание, но он тут же принялся неистово барахтаться, погружаясь все глубже и глубже. В первый момент холод едва не свел его с ума; потом заряд адреналина, выброшенный в кровь, придал ему энергии, заставив искать путь к спасению. Он бился в мрачном бездонном колодце до тех пор, пока мощным толчком обеих ног не сумел направить изнемогающее тело к спасительной поверхности. Он вылетел над темной водой полыньи и, еще не успев снова погрузиться в нее с головой, услышал, как человек что-то кричит собакам тонким пронзительным голосом. Псы, дружно попрыгав в воду, поплыли ему навстречу.
Разведчик прижал колени к груди, руками обхватил голени, надеясь, как поплавок, зависнуть на одном месте, но ему не хватило воздуха — он захлебнулся горько-соленой ледяной влагой, заполнившей горло и желудок, и все внутри, в груди и животе, сразу занемело. Но, как ни странно, в легкие попал и воздух: небольшая порция кислорода буквально оживила его.
Выпрямив ноги, он снова попытался плыть. Вокруг уже мельтешили собаки, Блейд не видел их — наступила кладбищенская темнота — но чувствовал острый звериный запах. Он вцепился в мохнатую шерсть обеими руками. Кажется, они продвигались вперед: псы неторопливо плыли в ледяной воде и тащили его за собой. Откуда тут, на замерзшей равнине, озеро? — мелькнула и погасла мысль.
На берегу вспыхнул огонек: собаки издали хриплый отрывистый вой и удвоили свои старания. Блейд, теряя разум и память от холода и усталости, чувствовал, что лежит теперь на спинах сбившихся в кучу псов словно на шерстяном ковре с длинным ворсом. Снова раздалась команда, и мохнатый плот приподнял его; видимо, собаки карабкались на твердую почву. Он снова отметил, что голос его спасителя звучит отрывисто, но по-детски нежно, словно звон серебряного колокольчика.
Интересно, кто звонит в этот колокольчик, подумал Блейд, и лишился сознания.
* * *
Все дальнейшие события запечатлелись в его памяти будто обрывки сна; при желании он мог восстановить общую картину, но ручаться за каждую деталь не решился бы.