Когда жизнь на виду (Шабанов) - страница 3

— Александр, иди пить чай, — доносится с кухни.

После тренировок у меня нет сил отказываться от подобных предложений, и я прохожу, в длинную и узкую комнату хозяйки. Дом разделен на две части, за стеной живет супружеская чета. Они тоже квартиранты.

Мебель в комнате так же прочна, как мой малиновый стол, и претендует на выживание в любом космическом катаклизме. Со стен с пожелтевших фотографий на меня смотрят молодые люди и смеются. Я вглядываюсь в их лица — открытые, красивые, лихие — и чуть-чуть завидую хозяйке, которая знала и, наверно, любила этих людей. Я оглядываюсь на Раису Петровну, и мне становится грустно. Эти фотографии питают ее силы, и в лучшие минуты она видит себя молодой и смеющейся. Время здесь застыло, и даже почти неуловимые запахи кажутся мне идущими из тех далеких лет.

Я пью чай. Раиса Петровна садится напротив и принимается за пирог с селедкой. Эта начинка ею еще не испытана, поэтому мое беспокойство вполне понятно. На мою тарелочку ложится довольно увесистый кусок пирога — я вежливо отказываюсь.

— Раиса Петровна, в чем смысл жизни? — почему-то спрашиваю я.

Хотя вопрос мой навеян грустными мыслями о времени, хозяйка широко улыбается. Из уголка рта у нее выглядывает рыбья кость.

— Смысл жизни, Сашенька, в любви, — заявляет она. — Годы, прожитые без любви, напрасно потеряны.

Я уже где-то это слышал. Однако с ее стороны это весьма смелое предположение.

— Твой сегодняшний модус вивенди бессмысленный и не представляет интереса, — продолжает она безапелляционно. — Вместо того, чтобы гулять с девушками, ты ходишь и сверкаешь синяками, как мальчишка. Респектабельные люди тебя стороной обходят, и ты при этом счастлив. Ты, мой милый, из породы жертвенников.

— А что это за порода?

Раиса Петровна глядит сквозь меня и соображает. Эрудиция — это одно, а обоснование — совсем другое.

— Вот сосед за стеной, — она тычет пальцем в стенку, — постоянно жертвует самолюбием ради примирения с женой. И это вместо того, чтобы решать вопрос кардинально. Ведь все конфликты на одну тему.

Всякая теория, конечно, лучше всего раскрывается в своих приложениях.

— Но я здесь причем?

— Ты тоже сторонник жертвовать многим ради достижения малого.

— То есть?

— Лучшие годы ты отдаешь учебе и каким-то забавам, работу, глядишь, предпочтешь семье, здоровье, скорее всего, променяешь на заработки…

— Не слишком ли мрачно? — сомневаюсь я.

— …а вообще, — продолжает она, думая о своем, — смысл жизни в методе ее проведения. Жизнь можно прожить с понятием, а можно и без него.

— Туманно… — пробую я возражать. — И все-таки учеба в институте, я думаю, придает жизни некоторый смысл.