— Здорово, Елшаки! Как зимовали?!
И к нему сразу кинулись мальчишки: Минтин, Витек и Егорка. Расхватали вещи и понесли к дому его родни — дяди Васи и тети Марьи. Когда их тут было авторитетом брать? Дом-то, вот он, рядом, только грейдер перейти, и по лужку, по гусиной травке…
А у самого почти дома на Вовку пошел какой-то сивобородый козел. Чего он от Вовки хотел — неизвестно. И Вовка на всякий случай попятился, споткнулся и шлепнулся прямо на коровью лепешку. Она оказалась подсохшей и от штанов сразу отпала. А Вовка вскочил и отряхает ее, отряхает… А козел смотрит на него пристально: мол, ты чего? Не умеешь себя в деревне вести?
Витек с Минтином ка-ак захохочут, за ними — Егорка (самый ведь маленький, сопливый еще). Хохочут, корчатся, вещи у них из рук падают…
Тут в доме визгнула — открылась дверь и, штанами цепляясь за калитку, на лужок выскочил дядя Вася.
— Сивка, твою так! Ты как это гостей встречаешь, паразит!
Как наддаст ему сапогом — козел в сторону, а мальчишки совсем, до икоты зашлись. Егорка аж на траву сел.
За дядей Васей и тетя Марья выскочила. Чмокнула на ходу Олега, и к Вовке:
— Боднул он тебя, негодник? Испугал, подлец бородатый? Ну, мы его!..
В общем наговорила о козле и об Вовке, чего и не было вовсе. Да еще приобняла его, как девчонку.
— Ах ты, малохольный. Побледнел-то как! Город-то, о-он чего с детьми делает. Ну, ничего-о, я тебя молочком отпою-у, — утешила она Вовку.
Мальчишки уже не смеялись, только смотрели на него точно как на малохольного.
А он в этот момент и не слышал ничего. Он как бы провалился сквозь землю. И остались на земле — одни уши, горящие, как от мороза.
Таким, провалившимся, он и за стол сел. Он даже есть не хотел. Но Олег сердито сказал:
— Ты чего это нюни распустил? Тренинги наши забыл? Ешь давай!
Все-таки — вот Олег. Он даже не улыбнулся, когда это кино закрутилось. Он — друг. А другое дело — воля у него железная.
Олег быстро умял свою тарелку пельменей с картошкой и сказал Вовке на ухо:
— Да, старик. С авторитетом — фук получается. Поднимать придется, старик!
— А, — отмахнулся Вовка, — накидали коровьих лепешек, хоть кто споткнется.
Он поблагодарил тетю Марью за ужин и пошел во двор. Пусть ей пока Олег родственные новости рассказывает.
«Олег сказал: надо — значит, надо», — оглядываясь во дворе, послушно думал Вовка.
Но, смотри-ка, и без авторитета ему здесь очень интересно. Коровы ходят по улице, невзирая на правила движения. Усадьбы в отличие от городских — все раскрыты, и сквозь небрежные, щелястые заборы видны бидоны и горшки, одетые на жердины, поилки для уток и кур, сами утки и куры, и как они бродят по двору, не замечая друг друга… А вон — и хозяйку видно. Вернее, одну ее синюю юбку в зелени огорода. Она кладет горячую от работы ладонь на поясницу, выпрямляется вся, и все соседи слышат ее облегченное — О-о-охх!