— Вы хотели рассказать мне что-то о Брижинском, — напомнил Андрей.
— Этот подлец напакостил и мне, и Виктору, — Розалия Николаевна нахмурилась. — И даже Борису Семеновичу… Он присвоил себе плоды наших трудов и, так сказать, лавры…
— Простите, что именно вы имеете в виду?
— Я ведь, дура старая, в этом негодяе первое время души не чаяла! Он казался таким веселым, остроумным… Он был просто душой любой компании. Даже показался мне талантливым и трудолюбивым. А главное: он обладал чутьем на перспективные разработки. Этого у него не отнять. Но вот совесть… Брижинский, по-моему, даже не знает, что это такое! Если бы не он, возможно, я уже тогда по достоинству оценила бы работу Киселева. Характер у Вити был, конечно, не сахар, но он настолько опередил всех!.. Это только теперь стало понятно…
— Извините, Розалия Николаевна, не успеваю конспектировать, можно включить диктофон? — спросил Андрей.
— Да, пожалуйста, я не побоюсь повторить все слово в слово. Даже в лицо этому подонку. По большому счёту, мне плевать на личные обиды, на сломанные судьбы, но этот подлец, фактически, сорвал перспективнейшие исследования и открытия!..
— Честно говоря, не ожидал от ученых такой эмоциональности, — включая диктофон, сказал Андрей.
— Станешь тут эмоциональной… — Розалия Николаевна уставилась на диктофон, словно увидела его впервые в жизни.
И замолчала.
— А в чем все-таки были ваши расхождения с Киселевым? — осторожно спросил Андрей. — Борис Семенович мимоходом обмолвился об этом. Ведь вы, как я понимаю, были его оппонентом?
— И была и остаюсь… Я по-прежнему полагаю, что вмешиваться в генетику человека недопустимо! Это, как с поворотом северных рек, который, слава Богу, в те времена так и не был осуществлён… Природа обязательно отомстит там, где этого совершенно не ждешь. Возможно, конечно, сказывалась некоторая разница в возрасте, поэтому я и была несколько более консервативной. Ведь Витя моложе меня…
— Неужели даже надежды на лечение генетических заболеваний, или таких болезней как рак, не могут оправдать работы в области генетики человека?
— В последнее время я и сама не знаю, что правильно, а что — нет. Конечно, хотим мы того, или нет, работы в этом направлении вестись будут. Но мне страшно от одной мысли об этом! Особенно, если подобными работами будут заниматься такие люди, как Брижинский и Киселев. Да-да, они оба сдвинутые. Каждый по-своему. Ну, у Брижинского, допустим, все просто: у него обычная, элементарная жажда денег и власти. А вот с Киселевым — сложнее. Почти все талантливые люди в чем-то ненормальны. Ради своих идей они нередко отказываются от личной жизни, которая, видите ли, отвлекает их от дела. И Витя не был исключением…