- Он тебе нравится, - сказала Мини, не глядя на меня.
- Минь, прекрати уже, иначе я тебе лицо подправлю, - не выдержала я. - Что ты ведешь себя, как леди?!
Подруга посмотрела на меня с улыбкой.
- А что в этом плохого, Ань? Я вообще хочу после кадетского перейти в гражданские службы. - ошарашила меня кадет Шеллис. - Ну, что ты на меня смотришь? Не хочу я по гарнизонам таскаться. Пойду в полицию дознавателем. Сразу получу офицерское звание, казенное жилье, жалование вполне себе приличное и перспективу сделать карьеру до офицера в МСД.
- Министерство Секретных Дел? - я еще больше открыла глаза. - Минь, ты чего! Лучше на поле брани в открытую с врагом сойтись, чем как они шпионить!
- Ань, ребенок ты еще, - добродушно усмехнулась моя подруга, и я на нее обиделась.
- Я солдат его величества, - гордо ответила я.
Мини ничего не ответила, только снисходительно глянула на меня и направилась на поиски капрала Терри, чтобы доложить о том, что работа закончена. Я пошла следом, хмуро поглядывая в спину подруги. Капрала мы нашли в ее комнате. Терри кивнула нам и отпустила спать.
Уже лежа в постели, я долго думала над словами подруги, которые чем-то напомнили мне слова отца и даже туманные намеки Ника. Я почувствовала, что в броне моих убеждений появилась первая трещинка и испуганно уставилась в окно, где качалось дерево, покрытое свежей зеленью.
Отчего-то снова вспомнилась терраса и парк, шумевший за ней. Губы растянулись в невольной улыбке, и я призналась себе, что вечер мне понравился. И Ник не такой уж... неприятный, даже наоборот. Он даже дал мне какую-то пастилку, после которой никакого намека на то, что я выпила немного вина, не осталось. А еще с ним было весело. Поймала себя на том, что все еще улыбаюсь. Просто хороший вечер... С этими мыслями я и провалилась в сон.
Рев горна поднял с кровати раньше, чем я успела проснуться. Глаза открывались по мере одевания. В результате, осознать, что наступило утро, я смогла лишь тогда, когда бежала на построение. Мини привычно чертыхалась, застегивая на ходу пуговицы. Капрал Терри оглядывала наш заспанный отряд хмурым взглядом.
- Шевелите задницами, - рыкнула она.
Мы и так шевелили, выскочив на площадку для построений одними из первых. Последними выползли малыши, еще не научившиеся быстро одеваться и бегать с закрытыми глазами.
- Храбрости и силы, кадеты, - зычно приветствовал нас генерал, когда ряды сомкнулись, равняясь на середину.
- Храбрости и силы! - грянули мы в один голос.
Снова заиграл горн, и государственный флаг пополз вверх, чтобы замереть на самом верху мачты, рея по ветру так же гордо, как орел, изображенный на нем. В такие минуты мне всегда хотелось плакать. Это были слезы гордости за нас и за наше королевство, которое воевало от начала своего становления, но никогда не стояло на коленях. Вот и сейчас взор застилала мутная пелена, но я привычно собралась и остановила бег ненужной влаги по своему лицу. Разве может гражданская жизнь со всеми ее дрязгами сравниться с точно выверенным механизмом военной машины? Разве можно променять утро, наполненное объятьями мужчины, на это мгновение, когда ты стоишь плечом к плечу со своими товарищами и в едином порыве вскидываешь правую руку, чтобы приложить ее к сердцу и возгордиться, что ты родился именно в этом государстве, и что до последнего вздоха ты будешь защищать его от всех врагов. От пиратов с моря, от степняков с востока, от горцев с севера. Мы воины, и это величайшее звание, которое только может получить человек!