Тертый калач (Максимов) - страница 39

Пока Богдан подробно описывал все увиденные и произошедшие с ним события, за окном незаметно стемнело. Заполняя протокол допроса, следователь постоянно уточнял то одно, то другое. Несколько раз делал перерыв, чтобы выйти покурить на крыльцо и купить в автомате у входа стаканчик кофе. Рассказав все, что знал, Князев утаил единственное: не упомянул о найденном в машине приятеля планшетнике. Шестое чувство подсказывало ему, что лучше полиции об этом пока не знать. Он даже самому себе четко не мог ответить, почему так поступил. Ну не понравился ему этот Коцарев – и все! Несмотря на то что Князев никогда в жизни не признавал никаких предрассудков и бабушкиных примет, собственной интуиции он доверял на сто процентов, и она еще ни разу его не подводила.

– Ну что, готово, – произнес следователь и протянул Князеву заполненный протокол. – Прочтите, подпишите каждую страницу.

– Вот, пожалуйста, – пробежав глазами по исписанному мелким почерком листку, Богдан поставил где требовалось размашистый автограф и вернул документ обратно. – И что дальше?

– А дальше – вы свободны. Мы займемся поисками преступника и опросом остальных свидетелей. Если понадобитесь, мы вам позвоним.

Был уже поздний вечер, когда Князев наконец-то попал домой. Под конец допроса в полицейском участке ему начало казаться, что это не закончится никогда. Как добрался – вспомнить не мог. Устало плюхнулся на диван, закрыл глаза и откинул голову на спинку. Сказать, что день выдался напряженный, – значит не сказать ничего. На глазах у Богдана убили старого армейского приятеля, и он болезненно и остро чувствовал свою долю вины в произошедшем. Ведь, не устрой он его на работу, Выгодин был бы жив. Сидел бы в своем дачном кооперативе среди родных яблонь, перебивался случайными заработками, помогал пенсионерам, потихоньку спивался. Но, по крайней мере, был бы жив. Князев не посыпал голову пеплом и не рвал на голове волосы – он давно привык гасить эмоции и старался рассуждать о чем бы то ни было с холодной головой. Вот только, несмотря ни на что, душа все равно была не на месте. Богдан в очередной раз мысленно прокручивал в голове случившееся, пытаясь отыскать момент, где он допустил ошибку, приведшую к смерти приятеля. Однако все было тщетно – ни при каких раскладах он не мог спасти Выгодина. Убийца сработал четко и профессионально. Слава богу, что самому удалось избежать пули в лоб и не оказаться на том свете вместе с другом.

Князев проснулся от жуткой боли в шее. Он попытался пошевелить головой, но боль стала еще сильнее. Вчера он не заметил, как вырубился, сидя с запрокинутой головой на диване. Шея затекла, при попытках покрутить головой раздавался неприятный хруст и щелчки. Богдан помассировал основание черепа, немного полегчало. Он поднялся, включил на кухне электрочайник и посмотрел на часы на стене – стрелки показывали половину одиннадцатого. Князев вернулся в гостиную, включил телевизор и сел на диван. Как будто впервые заметил рядом собранный в поездку чемодан, на журнальном столике сиротливо лежали документы и билеты. На мгновение Богдан представил, что в это время он уже мог бы бродить по залитым солнцем улочкам Барселоны – по Готическому кварталу, по средневековой рыночной площади, любоваться величественным замком Монжуик, магическим фонтаном в центре города, купаться, загорать на пляже. Или сидеть в небольшом ресторанчике с видом на Кафедральный собор. Обо всем этом он успел немного прочитать в Интернете и помечтать. Потом его взгляд переместился на связку ключей и задержался на том, который Богдан уже никогда не сможет вернуть владельцу. Отвлеченно подумал, что пакет с курткой так и остался в кафе. У Князева защипало в глазах. Понятное дело, отдых отменялся. Какие, к черту, солнце и пляж, когда друг лежит в морге? И самое главное, обстоятельства, при которых тот погиб, туманны. Что же такого разузнал Выгодин, о чем не захотел разговаривать по телефону? Богдан вспомнил их разговор о разрушении клиники, о том, что это кому-то может быть выгодно, о ценах на недвижимость в городе. Но это никак не сдвинуло его в размышлениях с места. Одно с другим никак не складывалось в цельную картину. И тут Богдан вспомнил про планшетник Выгодина, возможно, там есть какая-нибудь информация, которую погибший приятель хотел ему передать. Ведь если тот что-то выискивал, то точно хранил все найденные сведения на каком-нибудь носителе информации. Князев нащупал спрятанный под рубашкой планшетник и вытянул его из-за пояса. Экран был сплошь покрыт трещинами, что неудивительно, учитывая то, как он на него плюхнулся. Богдан повертел устройство в руках и, нажав на кнопку, попытался включить. Через несколько секунд экран засветился, но это было единственное, на что он был способен. На планшетнике абсолютно ничего не отображалось. Польза от него могла быть разве что в качестве фонарика, не больше. Князев, в надежде «оживить» приспособление, выключил и снова включил его. Но результат был аналогичным.