— Нам пора возвращаться, — заволновалась Анна.
— А что, страшно?
Она толкнула Эдуарда в сугроб.
— А ты хочешь ночевать в сугробе?
— Почему бы и нет? — рассмеялся он, отряхиваясь от снега.
Она надула свои розовые губки:
— Хочу в тепло.
Эдуард смотрел, как тает на его ладони комочек снега.
— Хорошо… — протянул он.
Любовники возвращались на теплую уютную виллу.
Новый день начался с телефонных звонков.
Звонили по поводу предстоящей выставки, еще по каким-то неотложным делам.
— Эдуард, — возмутилась Анна. — Отключи телефон!
Он только хотел это сделать, как телефон зазвонил снова.
Переговорив, Эдуард вернулся расстроенный.
— Заболела Матильда. Нужно ехать в Питер.
Анна тревожно посмотрела на него и обвила шею руками.
— А любовь? — тихо спросила она, заглядывая ему в глаза.
Эдуард не мог устоять.
— Как только я вижу перед собой тебя, сразу все проблемы отпадают. Даже если бы начался всемирный потоп, я бы этого не заметил, пока вода не поглотила бы нас обоих! — он взял ее на руки. — А любовь прежде всего!
Они лежали в зеркальной спальне.
Анна гладила Эдуарда по смуглой груди, а он любовался ее отражением в зеркалах.
— Твои волосы похожи на морскую пену, груди — на бутоны, а бедра — на распустившийся цветок.
Он гладил ее по белокурым волосам, запутывал их и вновь разбрасывал по подушке.
— Твоя талия тоньше самого тоненького стебелька, губы твои слаще и пьяней вина, а лоно хранит тайну.
— Но эту тайну можно разгадать, — кокетливо намекнула Анна. — Если, конечно, ты этого хочешь!
— Хочу ли я?..
Он заключил ее в объятия и начал страстно целовать.
От его большого и сильного тела Анна сходила с ума. Она ощущала на себе всю его тяжесть, и ее желание от этого усиливалось.
Он обхватил руками ее бедра и нежно овладел ею. Она лежала, раскинув руки, и вторила его движениям.
Они плыли на лодке любви до самого утра, пока сон не остановил их.
Эдуард уехал в Петербург, оставив любимой ключи от виллы, чтобы она в любое время могла приехать туда отдохнуть.
Но у Анны не было свободного времени. С утра до вечера она находилась в театре. После репетиций бежала в кафе перекусить и затем — в гостиницу. Единственным развлечением Анны был просмотр альбомов, которыми пестрели полки ее кабинета.
Газеты и телефонные звонки надоедали даже в Милане.
Имя русской примадонны было разрекламировано настолько, что уже в Италии у нее появились поклонники, тем более, что готовилось представление «Травиаты» Верди, излюбленной оперы итальянцев. Партию Виолетты Анна должна была исполнять на итальянском языке, изучению которого она посвятила немало времени. Газеты помещали ее портреты и прогнозировали успех оперы.