— Эдуард… — вздохнув, сказала она и провела рукой по его голове. — Эдуард, иди ко мне.
Генрих, целуя, снимал ее платье. Последняя пуговица не расстегивалась, и платье начало рваться. Анна открыла глаза, чтобы помочь снять его, и тут она увидела, кого называла Эдуардом.
Женщина присела на кровать.
Генрих гладил ей колени.
— Я слышал, как ты называла меня Эдуардом.
Анна покраснела.
— Но я не обижаюсь. Мне все равно, как ты будешь меня называть, я хочу тебя.
Она нежно поцеловала его в щеку.
— Нам нужно расстаться, мой мальчик.
— Но поч…
Анна закрыла рукой его рот.
— Не спрашивай, я сама рада бы забыть об этом, но не могу.
Генрих оделся, подошел к туалетному столику, стоящему под зеркалом возле кровати, и выключил видеокамеру.
— Что это? — испугалась женщина. — Генрих, зачем ты это сделал?
Она кинулась к нему.
— Что теперь говорить, — вздохнул парень, — пусть хоть останется на память.
— Какая память, Генрих, ты что. Отдай мне или немедленно выбрось!
— Хорошо… — сказал он и сильно покраснел. — То есть, нет, я оставлю это себе… Я люблю тебя, Анна!
Анна не знала, что теперь делать.
— А если это кто-нибудь увидит?
— Никто, — робко произнес он. — Ну а если и увидит, то я буду только гордиться, что такая женщина была у меня в квартире.
Он помог ей одеться.
— Я провожу тебя.
Они молча сели в машину.
«Только бы не было неприятностей из-за этой пленки. Зачем он снял сцену несостоявшейся любви? Молодая кровь, горячая. Хочется острых ощущений. Полюбоваться женщиной в ее отсутствие, — она улыбнулась. — Бедный влюбленный Генрих, разве мало девушек вокруг!»
— Ты расстроилась?
— Да нет, — Анна положила ему руку на колено. — Главное, чтобы ты ее никому не показывал.
— Можешь быть уверена, твоей красотой буду наслаждаться я сам.
Машина подъехала к дому Джулии.
— При первой же необходимости, я к твоим услугам! — твердо сказал Генрих, целуя руки Анны.
— Ну как прошла ночь? — поинтересовалась Джулия, увидев Анну в театре.
Анна опустила глаза.
— Понятно, — сказала Джулия. — Я так и знала.
Катерина, победно подняв голову, прошла мимо.
— Сколько осталось до премьеры «Снегурочки»? — спросила Анна.
— Две недели, скоро мы расстанемся с ней.
Анна облегченно вздохнула.
«Скоро кончится этот кошмар. Я снова буду в Петербурге. Старый город, старые друзья. Только бы выдержать этот месяц!»
Она старалась не думать ни об Эдуарде, ни о Генрихе. Репетиции полностью поглотили ее.
«У меня все хорошо. У меня есть имя, деньги. Я не должна страдать», — успокаивала себя женщина.
Борис все время вертелся вокруг. Сидел на репетициях, посещал вечерние спектакли. Анна не обращала на него внимания.