Теперь признаюсь, что я, конечно же, постоянно стоял у Ли поперек горла; я был ее наглым соперником, бесстыдным утеснителем. Я принимал как должное все мамины ласки и дары, полагавшиеся «моему Дэвиду», ибо мама никогда не отличалась беспристрастностью. Если бы Ли набросилась на меня с топором, это был бы понятный и заслуженный мной акт мести. Но, по крайней мере, я на нее не ябедничал: не наябедничал я и в тот вечер, и вообще я, кажется, никогда этого не делал. А поводов к тому было хоть отбавляй, ибо у Ли в характере была склонность привирать. Может быть, это вообще женское свойство: Бобби Уэбб, например, — лгунья каких поискать. Но до нее мы еще дойдем, а пока мы двинемся за пределы Олдэс-стрит и квартиры Франкенталей — к цементирующей среде моей долгой судьбы — к «мишпухе».
Дочитав мои заметки до этого места, вы уже, надеюсь, поняли, что слова «внутри» и «вовне» означают не просто то, что относится соответственно к евреям и неевреям. Все гораздо сложнее. Поль Франкенталь был евреем. Из еврейской семьи была и девочка, которая обнажила свои ягодицы для моего «медицинского осмотра». Евреями были почти все в нашем квартале, кроме учительниц — таких как мисс Ригэн, мисс Диксон и мисс Коннолли, которые, конечно же, были пришельцами из космоса. В нашей маленькой уличной банде Поль Франкенталь называл неевреев «хриштами». Он знал про «хриштов» кучу похабных песенок и анекдотов, которые я очень плохо понимал: я не знал, на что они намекают, настолько насквозь еврейским был наш район Бронкса.
Теперь этого района больше нет, там остались лишь сгоревшие и разрушенные остовы домов. Хоу-авеню и Фэйли-стрит сейчас выглядят, как Сталинград во время войны. Из сотен синагог тогдашнего Южного Бронкса осталась всего одна: это — Минская синагога, которую основал мой отец вместе с очень набожным евреем Моррисом Эльфенбейном. Они пополам внесли деньги, необходимые для открытия синагоги. Эльфенбейн был большим магнатом в торговле готовой одеждой в Нижнем Ист-Сайде, а позднее удачно занялся перепродажей недвижимости в Западном Бронксе. В свое время я подробно расскажу вам все, что знаю о Моррисе Эльфенбейне и о «Фиолетовом Костюме» — захватывающем начинании, почище путешествия аргонавтов за Золотым руном. Да, так вот, еще совсем ребенком, я собственноручно заложил краеугольный камень этой синагоги и пришлепнул на нем известку позолоченным мастерком, на котором было выгравировано мое имя; мама до сих пор хранит этот мастерок где-то у себя в шкафу. В прошлом году, после того как Минскую синагогу в очередной раз осквернили какие-то хулиганы, я там побывал, поговорил с полицейскими и дал моей тетке Рэй денег на то, чтобы установить на дверях и окнах железные решетки. Пока что это помогает.