— Иногда другого выхода нет, — отрезал Валландер.
— Мы знаем, на каком поезде она работала, — сказал Бирк.
Он сообщил Бергстранду сведения, которые им дала Анника Карлман. Бергстранд покачал головой.
— Прошло три года, — сказал он.
— Да, — ответил Валландер. — Но ведь у вас есть список служащих?
— На самом деле это не входит в мою компетенцию, — назидательным тоном сказал Бергстранд. — Государственные железные дороги — концерн, состоящий из нескольких предприятий. «Вагоны-рестораны» — дочерняя компания. У них своя администрация. Они смогут дать вам ответ на ваш вопрос. Мы нет. Но мы, разумеется, сотрудничаем, если необходимо.
Валландер начинал терять терпение и раздражаться.
— Только давайте проясним одно важное обстоятельство, — оборвал он Бергстранда. — Мы разыскиваем эту официантку не для собственного удовольствия. Мы разыскиваем ее, так как она, возможно, обладает важной информацией по делу о серийном убийстве. И нам все равно, кто будет отвечать на наши вопросы. Нужно, чтобы это произошло как можно быстрее.
Слова произвели эффект. Бергстранд, похоже, понял. Бирк ободряюще посмотрел на Валландера, который тем временем продолжал.
— Вы наверняка можете разыскать человека, который даст ответ на наш вопрос, — сказал он. — Мы подождем.
— Это убийства в районе Истада? — заинтересованно спросил Бергстранд.
— Да. И официантка может дать нам важные сведения.
— Ее подозревают?
— Нет, — ответил Валландер. — Ее не подозревают. Репутация ваших поездов и бутербродов не пострадает.
Бергстранд встал и вышел из комнаты.
— Наглый тип, — сказал Бирк. — Хорошо, что ты поставил его на место.
— Было бы еще лучше, если б он смог нам ответить, — сказал Валландер. — И побыстрей.
Пока они ждали Бергстранда, Валландер позвонил в Лёдинге Хансону. Ничего утешительного. Они докопали до середины первого квадрата. И пока ничего не нашли.
— К сожалению, уже пошли слухи, — сказал Хансон. — У нас тут уже было несколько любопытных.
— Не подпускайте их, — сказал Валландер. — Больше мы, наверно, сделать не в состоянии.
— С тобой хотел поговорить Нюберг. По поводу той записи телефонного разговора с матерью Катарины Таксель.
— Они смогли определить, что это за стук?
— Если я правильно понял Нюберга, нет. Но лучше поговори с ним сам.
— Они совсем ничего не смогли сказать?
— Они думают, что кто-то стучал по полу или стене поблизости. Но что нам это дает?
Валландер понял, что понадеялся он преждевременно.
— Вряд ли это ребенок Катарины Таксель, — продолжил Хансон. — Думаю, у нас есть специалист, который может вычислить частоту звука или что-то вроде. Может, ему удастся понять, звонили издалека или откуда-то неподалеку от Лунда? Но это, вероятно, очень сложный процесс. Нюберг сказал, что это может занять минимум два дня.