В нескольких метрах от них могучая кучка в лице Проскуряковой, Штауб и иже с ними уже битый час обсасывала введение единого государственного экзамена. Между делом они поглядывали на сладкую парочку, и не секрет, о чем они думали. Мисс Штауб такая же, как всегда: держится сухостоем и без улыбки. Она не пьет, вообще, и все жалуется на здоровье, то одно у нее, то другое: проблемы с желудком, печенью, почками, и вообще со всеми внутренними органами – что естественно при ее-то характере. Однажды отравится собственной желчью – и поделом.
«Пусть смотрят. Нас это не трогает. Мы радуемся жизни: пьем вино и общаемся, и смотрим друг другу в глаза, в такие близкие и родные. Мы тонем в темной глубине зрачков. Мы видим там маленький счастливый огонек, и он обещает многое, и оттого нам радостно, и волнительно, и даже чуточку страшно. Белое вино такое пьяное… Мы куда-то плывем… Речка уносит нас в наше будущее, и не надо грести, и ласковые волны мягко покачивают нашу легкую двухместную лодочку. Взволнованные пальцы ищут повод, чтобы коснуться друг друга. Здесь все зависит от смелости и силы желания. При мгновенном контакте проскакивает яркая искорка – как между электродами. Это вышло случайно, не так ли?»
– Мне здесь нравится, – сказала Лена. – Когда мне будет столько же, я хочу, чтобы было так же весело.
– Я буду в числе приглашенных?
– Не испугаешься?
– Чего?
– Бабы-Ежки, в которую я превращусь к тому времени.
– Мне будет шестьдесят пять, так что – нет. Тем более что Елена Прекрасная всегда будет красивой, – прибавил он.
Он сам удивился своей смелости. Надо же. Обычно это ему несвойственно, но нынче день особенный, и он чувствует в себе силы на большее, чем может себе позволить.
– Это правда. – Она улыбнулась как Мона Лиза и обвела взглядом столовую: – А где именинник?
– Он вышел.
С театральным вздохом он положил вилку:
– Уже не хочется, а все ем.
– Тебе не страшно. В крайнем случае будет животик для солидности. А мне после шести есть воспрещается.
– День рождения директора бывает не каждый день, – он улыбнулся.
– Я сегодня глупо выглядела, когда пела?
– Отлично! Михаилу Борисовичу понравилось.
– Я думаю, больше всего ему понравилось, когда я его поцеловала.
– Конечно.
Он сказал это и почему-то тут же смутился – почувствовав себя так, будто только что признался в своих желаниях.
Хорошо, что люди не умеют читать мысли.
– Ты заметил, как эти курицы на меня смотрели? – Она едва заметно кивнула в их сторону. – Как будто съедят меня заживо.
– Не бери в голову. Они уже получают по заслугам.
– Как это?