– Как дела в генеральном штабе? – спросила она у Красина.
Он вел машину.
– Заканчиваем сбор подписей.
– Много еще надо подделать? – она его легонько подначила.
– Ольга Владимировна, вы же собственными глазами видели, что у нас делается. Не закрываются двери! Все хотят заработать. И мы даем им такую возможность. Все по-честному.
– А я-то наивно думала, что достаточно иметь хорошие связи в ЖЭУ или в милиции. В избирательной комиссии не графологи.
– Графологи не графологи, но бывает, что отказывают в регистрации.
– А если сделать в два раза больше подписей? – она не успокаивалась. – Тогда их хватит, даже если половину не примут.
– Нельзя больше чем на пятнадцать процентов.
– Ваши сборщики все равно ведь приписывают?
– Не без этого. Они не понимают, что им это невыгодно. – По интонациям его голоса чувствовалось, что это вопрос болезненный. – Сиюминутный плюс перекрывается стратегическим минусом. Их вычисляют – что обычно случается быстро, так как у них нет фантазии – и выгоняют.
– Сбор подписей – профанация. Большинству все равно, за кого они подписываются, просто им неудобно отказывать человеку. По собственному опыту знаю. Приходят к тебе какие-нибудь студенты или дяденьки-тетеньки, просят, и ты соглашаешься. Тебе-то все равно, а они получат за это деньги. Ты подписываешься, но не ходишь на выборы или ставишь галочку против всех. Как-то раз, несколько лет назад, я отдала голос за кандидата, а он оказался членом Ленинской ОПГ. Слава Богу, не выиграл. С тех пор на местных выборах я всегда против всех.
– Одним словом, разочарована в свободных демократических выборах.
– Иллюзий у меня никогда не было.
– Все равно кого-то выберут. Просто ты увеличиваешь шансы того, кто меньше всего тебе нравится.
– Для меня они все одинаковы.
Тема себя исчерпала.
– Уведомили пароходство, что мы съезжаем от них? – спросил он.
– Да. Клиентов тоже предупреждаем, чтобы они не теряли нас, а мы – их.
Он кивнул одобрительно.
Через минуту они подъехали к двухэтажному зданию своего будущего офиса.
Там и сям лежат кучки присыпанного снегом строительного мусора, оконные стекла покрыты толстым слоем пыли, вместо ступеней у входа – опалубка, кованая оградка вокруг будущего газона не смонтирована, – это значит, что надо снова ругаться с прорабом.
Заглянем внутрь.
Здесь просторно, светло, гулко и пахнет стройкой: шпатлевкой и водоэмульсионной краской. На первом этаже – помещения торгового зала и склада, выше – офис, а в подвале можно будет выпить кофе, умыться и даже принять душ. Мебели пока нет. По сравнению с тесными комнатами в пароходстве, где они сегодня ютятся, здесь рай: двести пятьдесят квадратов на этаже. Центральное кондиционирование и собственный бойлер в подвале. Сказка. Первоначальный бюджет превышен, нервы потрепаны, нелитературные выражения не единожды употреблены, но, слава всевышнему, все движется к завершению.