– Скажем, примерно, столько же весит новый роллс-ройс – если тебе так понятней.
Ее глаза широко раскрылись от удивления и стали темно-синими.
– Действительно, это много.
– Скорее всего, Джимми знал что это, и у него были доказательства, способные убедить тех, кто дал ему деньги. Они поверили в успех.
– Настолько поверили, что… – она не договорила. На мгновение в ее глазах мелькнула горечь утраты брата. Я почувствовал себя неловко и отвернулся, притворяясь, что ищу во внутреннем кармане письмо. Я аккуратно расправил его на столике между нами. Когда я снова взглянул на нее, она уже овладела собой.
– Б.Муз. Е 6914(8) – прочитал я вслух. – Какие будут предложения?
– Бакалавр Музыки.
– Просто великолепно, – зааплодировал я.
– Тогда попробуй сам, – сказала она с вызовом, и я с гордым видом сложил письмо и заказал еще по рюмке.
– Что ж, мы удачно прошли по этому следу, – сказал я, расплатившись с официантом. – Мы знаем, в чем здесь дело. Теперь можно отправиться и по другому следу.
Она наклонилась ко мне, будто ожидая, что я скажу дальше.
– Я уже говорил тебе об авантюристке, другой Шерри Норт – блондинке, – и она кивнула. – Вечером накануне отлета в Лондон, она дала телеграмму, – я вынул из бумажника крохотный листок и протянул его Шерри. Пока она читала, я продолжал:
– Ясно, что это было послание шефу, Мэнсону. Он, видимо, главный, кто стоит за всем этим. И я собираюсь выйти прямо на него.
Я допил свой вермут.
– Я оставлю тебя у твоего воинственного дядюшки, а завтра опять дам о себе знать.
– Харри Флетчер, если ты считаешь, что можешь так легко от меня отделаться, как раз тогда, когда разворачиваются самые события, значит, ты потерял свой, пусть крохотный, но рассудок.
Мы доехали на такси до Беркли-сквер и направились к Керзон-стрит.
– Возьми меня под руку, – прошептал я, оглядываясь по сторонам с видом заговорщика. Она тут же послушалась меня и, когда мы прошли около пятидесяти ярдов, спросила:
– А зачем?
– Потому что мне так нравится, – ухмыльнулся я и прибавил своим обычным голосом.
– Ах, ты …! – она попыталась выдернуть свою руку, но я держал ее крепко и она сдалась. Мы зашагали вверх по улице по направлению к Шеперд-Маркет, время от времени останавливаясь поглазеть на витрины, словно обыкновенные туристы.
Дом № 97 по Керзон-стрит оказался одним из громадных дорогих многоквартирных домов. В нем было шесть этажей, стеклянная входная дверь с причудливой бронзовой окантовкой, позади которой виднелось отделанное мрамором фойе. На его страже стоял швейцар в униформе. Мы прошли мимо до самого «Клуба Белого Слона», затем пересекли улицу и побрели по противоположной стороне.