– Тебе понадобится оборудование.
– Не такое мудреное, как у Резника, но я могу кое-что достать.
– А как у тебя с деньгами, или это слишком бестактный вопрос?
– Ответ такой же. Я смогу кое-что достать.
– Синее море и белый песок, – прошептала она мечтательно.
– И пальмовые ветви, шумящие на ветру, – продолжил я.
– Прекрати, Харри.
– Толстые крабы, зажаренные на углях, и я рядом с тобой, что-то напеваю на пустынном берегу.
– Ты поросенок.
– Если ты останешься здесь, то просто не узнаешь, были ли там грязные носки, – я прижал ее к себе.
– Ты мне напишешь об этом, – умоляла она.
– И не подумаю.
– Придется ехать с тобой, – произнесла она наконец.
– Вот это замечательно, – я сжал ее плечо.
– Но я настаиваю, я плачу за себя сама, я отказываюсь быть твоей содержанкой, – она уже учуяла, какими серьезными были мои финансовые проблемы.
– Не буду посягать на твои принципы, – счастливо произнес я, и мой бумажник вздохнул с облегчением. С тем, что у меня оставалось, я мог снарядить экспедицию к Пушечному рифу.
Приняв решение, мы должны были еще многое обсудить. Мы даже не заметили, как подошло время, когда хозяин паба объявил: «Время, джентльмены!»
– Ночью опасно ходить по улицам, – предупредил я Шерри. – Думаю нам не стоит рисковать. Наверху у меня чудесная комната с изумительным видом.
– Оставь, Харри Флетчер, – Шерри встала. – Лучше проводи меня до дома, иначе я напущу на тебя моего дядюшку.
Мы прошли полквартала до квартиры ее дядюшки, по пути договорившись встретиться завтра к ланчу. У меня был целый список поручений на утро, включая заказ билетов на самолет, пока Шерри уладит дела с паспортом и заберет копии рисунков «Света Зари».
У дверей ее квартиры мы остановились лицом друг к другу в странном смущении. Это было настолько комично, что я рассмеялся – мы напоминали парочку старомодных подростков в конце первого свидания, но порой даже смущение бывает приятным.
– Спокойной ночи, Харри, – сказала она и каким-то неуловимым образом, столетиями известным всем женщинам, дала понять, что ждет поцелуя.
Ее губы были мягкими и теплыми, и поцелуй длился бесконечно.
– Боже мой, – прошептала она, оторвавшись от меня.
– Ты уверена, что не передумаешь? Это красивая комната, с горячей и холодной водой, на полу ковер, есть телевизор.
Она неуверенно засмеялась и легонько оттолкнула меня:
– Спокойной ночи, дорогой Харри.
Я вышел на улицу и побрел к моему пабу. Ветер стих, но от реки несло сыростью. Улица была пустынна, а вдоль края тротуара стояла вереница припаркованных, бампер к бамперу, машин – до самого угла. Я медленно шел по улице, не торопясь в постель. Я подумал, не совершить ли мне прогулку вдоль набережной.