– Боженьки мои, – раздался знакомый голос. – Да это же мистер Харри!
Позже я узнал, что Хенри Уоллес, охотник за черепахами с Сент-Мери, разбил бивуак на одном из атоллов и, поднявшись утром со своего сделанного из соломы ложа, увидел «Балерину», стоящую, уткнувшись в песок отлива, а вокруг тучей кружились чайки. По мокрому песку он добрался до судна, перелез через перила, и его взгляду предстала жуткая бойня на палубе «Балерины». Мне хотелось сказать ему, как я был благодарен увидеть его здесь, был готов пообещать ему бесплатное пиво до конца его дней, но вместо этого я расплакался; слезы поднимались к моим глазам, будто из неиссякаемых колодцев. Сил громко рыдать не было.
– Ну, это всего лишь царапина, – произнес доктор Нэбб. – Абсолютно никакого повода для беспокойства.
И он решительно потрогал рану.
У меня от боли перехватило дыхание, а он еще ощупывал мне спину. Если бы у меня хватило сил, я бы летел с больничной койки что было духу, но лишь слабо простонал.
– Послушай, Док. Разве тебя не учили, что существует морфий и прочая ерунда, еще тогда, когда ты чуть не завалил свой диплом? – осведомился я, скрипя зубами.
Нэбб обошел меня и взглянул мне в лицо. Он был пухлый, с красной физиономией – лет под пятьдесят; волосы и усы посвечивали сединой. Его дыхание подействовало на меня как анестезия.
– Харри, дружок, эти вещи стоят денег – а ты кто такой, скажи, у тебя что – государственная страховка, или ты частный пациент?
– Я только что сменил статус – теперь я частный.
– Верно, – согласился Нэбб. – Человек с положением в обществе.
Он кивнул сестре:
– Ну что ж, дорогая, придется дать мистеру Харри чуть-чуть морфина, прежде, чем мы продолжим.
И пока он ждал, когда приготовят укол, продолжал подбадривать меня:
– Прошлой ночью мы влили в тебя целых шесть пинт крови, ты почти пересох. Пришлось наполнить тебя, как губку.
Вряд ли можно было ожидать, чтобы на Сент-Мери практиковали медицинские светила. Я бы мог поверить даже в то, что он, как ходили слухи по острову, работает в паре с владельцем похоронного бюро Фредом Кокером.
– И долго вы намерены держать меня здесь, Док?
– Не больше месяца.
– Месяц? – я попытался привстать, но две сестры удержали меня, что, кстати, было нетрудно сделать.
– Месяц это слишком, ведь сейчас самый сезон. На следующей неделе у меня новые клиенты, – запротестовал я.
Сестра уже торопилась ко мне со шприцем.
– Вы хотите меня разорить? Я не могу упустить ни одного клиента.
Сестра вводила в меня иглу.
– Харри, старина, забудь о сезоне. Тебе не придется снова ловить рыбу, – и Нэбб принялся выбирать из меня осколки кости и кусочки свинца, что-то весело напевая себе под нос. Морфин смягчил боль – но не мое отчаяние. Если мы с «Балериной» упустим полсезона, дальше мы не протянем. Я снова окажусь в финансовых тисках. Черт, как я ненавижу деньги. Вскоре я оказался завернут в чистые белые бинты и добавил солнца в улыбке.