– Ну что, Петруччо, обосрался? Ха-ха! Сел в говно? Как я тебя ловко разыграл! Теперь-то я точно знаю, что ты падла ссученная, а не вор!
Теперь Клоп проснулся точно. Сердце колотилось где-то под самым горлом, словно комок рвоты, просящийся наружу. Он посмотрел на часы. Три, начало четвертого. В доме было тихо и темно. И никакой луны. Встал, подошел к мониторам наружного наблюдения, включил экраны. Подъездная дорожка, кусты, ребра штакетника. Пусто. Во флигеле охраны горит окно. Клоп нажал кнопку вызова, через несколько секунд на одном из экранов появилась искаженная широкоугольным объективом камеры рожа Буратино.
– Чего, шеф?
Голос хриплый – видно, дремал. Клоп некоторое время разглядывал его, на полном серьезе ожидая, что тот вдруг обратится каким-нибудь чертом… Нет, не обратился.
– Все спокойно? – спросил Клоп.
– Все в норме, шеф, тихо. Скоро Дерево с Мутным подойдут, их смена. А что?
Клоп подождал еще. Буратино, закрывая пол-экрана своим носом, смотрел на него, хлопая сонными глазами.
– Ничего, – сказал Клоп и отключил экран.
Неспешно достал готовую «мастырку»[13], зажег, неспешно втянул характерно пахнущий дым. Он не признавал «ширева» и «колес»[14], но анашу иногда курил. «Для баловства, чтобы лучше спать», – успокаивал он сам себя, чтобы дистанцироваться от презираемых братвой «торчков»[15], которые за дозу мать родную продадут. Хотя в последнее время курил он все чаще, а особого спокойствия это не приносило – вон какие кошмары снятся… «Ничего, многие “садят”[16], лишь бы ум не прокурить…» Успокоить себя очень легко, только на этот раз анаша не помогла. Беспокойство какое-то жрало его изнутри, предчувствия какие-то, тут еще эти сны дурацкие! И он догадывался, с чем это связано. Точнее, с кем…
Вчера говорил с Крашеным. Как чувствуют себя гости? Лупятся в буру, дрыхнут, опухают от скуки. Север сидит в отдельной комнате, ни с кем не разговаривает. Крашеный высказывает осторожное мнение, что добром это не кончится. Надо водки пацанам дать, баб каких-нибудь для разрядки, иначе… Клоп и сам все прекрасно знал. Но там обычной разрядкой не кончится. Эти придурки сожгут дом и выбросятся в окно. Когда-нибудь, возможно, он что-нибудь придумает…
Зачем вообще он запустил сюда этот гребаный цирк? Зачем? Ответ был, простой ответ, только Клоп не мог облечь его в слова. Вместо слов он видел злые цветки-незабудки на своей подушке… И провалился в тревожный сон, но ненадолго.
Через десять минут в дверь заколотил взволнованный Буратино:
– Арбуз звонил, там эти, залетные, кипеж подняли… Дикого насмерть завалили, Арбуза и Ломтя покалечили, Крашеного в больничку повезли… И свалили с концами! Тебя пошли искать – вальнуть хотят!