– Хватит, поехали! – крикнула она в темноту.
– Сейчас.
Цифра села обратно в машину на переднее сиденье. Мамочка вернулась с набитой сумкой, поставила ее в багажник, села за руль, с трудом воткнула ключ зажигания.
– Богатая да?! – зло спросила она. – Или гордая? Может, руки запачкать боишься? Тут и деньги, и еда, и водка, и аптечка! И руки вот – чистые!
Мать сунула руку ей под нос. Она была не совсем чистая: указательный палец в крови.
– Или тебе ничего не надо?! Так о нас подумай!
– Поехали, потом разберемся.
Мать завела двигатель, включила передачу, заглохла. Опять завела. Дернулась, заглохла.
– Гребаный придурок! Гребаная сука! Как меня все это достало!!!
Она била кулаками по баранке, и машина вторила ей короткими истеричными гудками. Цифра решила, что ружье отдавать ей не станет.
– Ладно, мамочка, успокойся, прорвемся!
Она даже погладила ее по плечу, но очень осторожно.
– Только нам надо валить отсюда поскорее…
Мать вздрогнула, выпрямилась. Шмыгнула носом.
– Куда мы поедем? – сказала она тихо.
– Туда же, куда и ехали. Вперед, – сказала Цифра.
Уже когда выехали на шоссе, она вдруг подумала об операторе. Она никого не видела, но кто-то ведь получил от Ящика деньги и включил подачу бензина… Свидетель! Но возвращаться поздно, и говорить матери она ничего не стала.
* * *
Полицейский «уазик» неторопливо, будто крадучись, заехал на заправку, осветил пару стоящих на подставках мотоциклов и остановился. Из машины осторожно вышли два сержанта – в тяжелых бронежилетах, касках, с автоматами наперевес. Посветили вокруг мощными фонарями и замерли, как каменные статуи. Следом появился участковый – худощавый капитан, в обычной повседневной форме, который на фоне квадратных патрульных, казался тонким, как удочка.
– Ничего себе! – сказал он, сдвигая фуражку на затылок и осматриваясь. – Веселое выпало дежурство!
Впереди, в нескольких метрах, жирно блестела черная лужа, в ней лежал труп лысого бородатого парня в кожанке, рядом валялся мотоциклетный шлем. Еще дальше, у колонки, – второй труп.
Из ржавой бытовки с вывеской «Касса» показался человек в замызганной синей робе. Мелкой рысцой, пригнувшись, словно на поле боя, он подбежал к машине.
– Ну, наконец-то, это я звонил… Ни фига себе… На «приоре» они были… Из ружья стреляли, баба… – глотая слова, тараторил он. – Вначале вот этот, бородатый, на того мужика наехал, потом они вдвоем его мочить стали… А она из туалета выскочила: бах! бах!.. Ни фига себе! Всех троих! Без штанов, но тут и не до этого! Я в окно смотрел, я все видел, я номера записал…
– Стоп. Кто кроме тебя тут есть? – перебил его капитан.