– Может, – кивнул Лис. – Только зарегистрированное оружие используется в преступлениях очень редко, в единичных случаях. И преступления это совсем другие, очевидные: бытовуха в состоянии аффекта, пьяное хулиганство… По Тиходонску я могу такие случаи по пальцам перечесть.
– Вот тут я с вами не соглашусь! – поднял палец Волин. – А Белгородский стрелок? А расстрел в московской школе? Резонанснейшие дела, они взбудоражили всю общественность!
– Но статистику не изменили, – стоял на своем Лис. – Единичные случаи. Исключения, которые подтверждают правило!
– Так вы что, предлагаете не отрабатывать владельцев «Сайги» 12-го калибра?! – с раздражением спросил полковник.
– Никак нет, этого я не предлагаю, – смиренно ответил Лис.
– В общем, оперативникам похвастать нечем, – подвел итог начальник УВД.
– Зато у следствия есть положительные моменты! – а это уже «важняк» Баринов принял эстафету…
Поехали. Положительное. Версия об убийстве с целью завладения недвижимым имуществом отпадает – семья Гусарова проживала в двухкомнатной «хрущевке», рыночная стоимость такой недвижимости невысока. Из близких родственников – только восьмидесятилетняя бабушка жены Гусарова, и та проживает в Элисте. Профессиональная деятельность, неприязненные отношения на работе тоже не «играют» – с сотрудниками Гусаров общался мало и подчеркнуто ровно, в корпоративах и локальных пьянках не участвовал, конфликтов не было…
Какие-нибудь денежные накопления? На строительство нового жилья, например?
Сто семьдесят тысяч рублей на депозите в банке. По месту жительства крупных сумм не обнаружено.
А соседи? А бытовой конфликт? Это же Первомайка, там пьянь на пьяни!
С самым важным видом Баринов признал, что возможность опросить всех (именно всех) жителей Первомайки ему не представилась. Но есть свидетельства участковых, есть свидетельства соседей… Пусто. Ничего. Гусаров накостылял когда-то гражданину Ковалеву за то, что тот справлял нужду под его окнами. Гражданину Уськову пригрозил сроком – за драку у подъезда. Но это другой масштаб, другие реалии. Там – пьянь, здесь – тройное убийство. Кстати, Ковалев находится сейчас на принудительном лечении, а Уськов умер от сердечного приступа около года назад…
А какие-то давние обиды? Еще со времен полицейской службы?
Снова пришлось встать Лису.
– Гусаров двадцать лет служил в органах, работал хорошо, грамотно… Он очень многих успел «обидеть». Некоторые «обиженные» до сих пор отбывают наказание, но таких немного – несколько человек. Но в связи с гуманизацией судебной практики, остальные уже освободились. Таких, кто мог отомстить за старые обиды, среди них нет… Последние два года он был на пенсии, вращался совсем в другой сфере. Его смерть не влияла на какие-то конкретные дела. Ни на что не влияла вообще.