Однажды, сидя на дискурсе, я с удивлением услышала, как Ошо упомянул меня, объясняя разницу в путях искателей:
«Прежде всего, вам необходимо решить, нравится ли вам одиночество. Например, Четана… Вивек часто спрашивает меня: „Четана всегда одна и при этом выглядит очень счастливой. В чем ее секрет?“ Вивек не может понять, что другой человек может жить абсолютно один. Четана целыми днями стирает мою одежду. Стирка стала для нее своего рода медитацией. Она почти не выходит из дому, даже в столовую не ходит, а берет еду с собой… как будто другие люди ей совершенно не интересны.
Если вы можете наслаждаться одиночеством, то ваш путь – медитация. Но если рядом с людьми вы испытываете радость и подъем энергии, если, общаясь с людьми, вы чувствуете себя более живым и наполненным, то ваш путь – любовь.
Задача Мастера лишь помочь человеку отыскать свой путь, понять, к какому типу искателей этот человек принадлежит» («Дхаммапада»).
Через несколько недель после этого дискурса в Пуне вспыхнула эпидемия ветрянки, и для Ошо стало рискованно выходить к народу.
Впервые за много лет мое постоянное общение с Ошо прекратилось, и мне его очень не хватало. Я слушала запись дискурса, на котором мне было ясно сказано, что мой путь – это путь медитации и одиночества. Я хотела проверить, так ли это. Я хотела понять, действительно ли в одиночестве я чувствую себя более центрированной. И вот, выходя из ворот ашрама, я столкнулась с мужчиной, про которого поговаривали, что он ужасный бабник. Увидев меня, он спросил: «Эй, может, встретимся сегодня?» И я ответила «да».
Его звали Татхагат. Мне казалось, что он похож на настоящего воина: мускулистый, со шрамом на лице, с длинными черными волосами до пояса. Я «влюбилась», и мои эмоции хлынули бурным потоком. Ревность, гнев – ну, сами знаете. Я уже давно не испытывала ничего подобного и думала, что со всем этим покончено навсегда. Но нет, я вновь окунулась в мир страстей и переживаний.
Я слышала, как Ошо много раз повторял: «Живите в мире, но не становитесь мирскими людьми, научитесь не зависеть от мира». Теперь у меня была возможность понять на собственном опыте, что это значит. Последние два года я на самом деле жила как монахиня. Я была абсолютно счастлива, но в то же время моя жизнь была слишком безопасной, слишком легкой. Теперь я хотела вновь вернуться к старым переживаниям, но на этот раз я уже умела наблюдать за собой.