Сунув руки внутрь, она схватила горячую ткань.
Мелкие острые как бритва зубы вовсе не впились ей в пальцы.
Конечно, нет.
Ничего здесь страшного. Всё это лишь моё воображение.
Достав кучу одежды, она бросила её в корзину.
«Вот дерьмо», — подумала она, снова сунув руку. Кое-чего не хватает. Мир рухнул.
По крайней мере никто не оставил мне подарок.
Да, надейся.
Пен быстро разгрузила машинку, и, положив полотенце с ножом в корзину сверху, поспешила из прачечной прочь.
Половина бассейна была в тени, но она прошла по солнечной стороне и покачала головой.
Дохлый кот в сушилке.
Голодные крысы?
Боже, дела и так плохи, даже без надуманных мной неприятных сюрпризов.
Почти в безопасности, — подумала Пен, оказавшись перед лестницей.
Взбираясь наверх, она представила себе Мэнни, следившего за ней из окна.
«Он — последнее из того, что меня должно волновать», — подумала Пен. «Этот подонок мне точно не звонил. С ним я справлюсь».
Ей очень хотелось заглянуть в окно, когда она проходила мимо балкона, но что, если он действительно наблюдает за ней. Войдя внутрь, Пен закрыла дверь, и прислонилась к ней спиной.
Теперь в безопасности.
Дверь позади неё была заперта. Телефоны отключены. Ружьё под кроватью.
Теперь никто меня не тронет.
Сделав долгий глубокий вдох, Пен попыталась успокоиться, а затем отнесла корзину в спальню и, вывалив содержимое на кровать, принялась сортировать бельё: в одну кучу простыни и наволочки, в другую одежда, которую нужно гладить, в третью нижнее бельё. Справившись с задачей, Пен взяла лифчики и аккуратно сложила их в ящик. Затем наступил черёд трусиков. Кроме тех старых белых, которые она надевала в пятницу вечером, все остальные были яркими и новыми — красные, синие, розовые, фиолетовые.
Но чёрных среди них не оказалось.
Хотя, она точно знала, что относила их в стирку.
Так, где же они?
Пен порылась в остальном белье, решив, что чёрные трусики, могли запутаться в простыне или блузке. Но их там не оказалось. Она посмотрела в корзине, стоявшей на полу рядом с кроватью, затем снова среди одежды, на этот раз внимательнее, разделяя и встряхивая каждую вещь, в надежде, что откуда-нибудь трусики да выскочат.
Но этого не произошло.
— Проклятие, — прошептала она.
В груди стало тесно.
Должно быть, она оставила их в стиральной машинке или в сушилке. Они маленькие и чёрные, их легко пропустить, доставая остальную одежду.
Обычно, после стирки и сушки она обшаривала всё руками, чтобы убедиться, что ничего не осталось. Но сегодня она этого не делала. Слишком спешила оказаться в безопасности квартиры.