— Я хочу тебя, — прошептал Кравцов.
— Я знаю…
Они наконец оторвались друг от друга и побрели, под удивленными взглядами редких утренних прохожих, по улице, держась за руки. Они шли наугад, не разбирая дороги и даже не пытаясь понять, куда идут, потому что взгляды их были прикованы друг к другу. Те чувства, которые они испытывали в тот момент, нормальный человек может назвать только одним словом — сумасшествие.
Говорят, влюбленным бог помогает, — когда они опомнились, то обнаружили, что подсознательно забрались куда-то к центру города, и теперь брели по улице, окруженной со всех сторон старыми парками, под самыми стенами древнего замка. Они свернули в парк и пошли по тенистой аллее, совершенно темной в слабых еще лучах утреннего солнца. Вокруг царила удивительная тишина, и только щебетание птиц и шуршание гравия под ногами нарушали ее.
Они, не сговариваясь, свернули с дорожки и, на всякий случай спрятавшись от постороннего взгляда за огромным кустом сирени, поцеловались снова, на этот раз еще более жарко и страстно, почти теряя самоконтроль от сильнейшего желания близости.
А когда оторвались наконец друг от друга, то поспешили в глубь парка, туда, где в тени старых деревьев можно было бы остаться совершенно одним…
Степан обнял Лолиту снова, но на этот раз движения его были куда более уверенными и откровенными. Он прижал девушку спиной к стволу старого тополя, и Лита внезапно почувствовала, как нужна ей была эта поддержка. Она ослабела и не могла унять дрожь в коленках, когда Степан, нежно целуя ее в шею, расстегнул ей блузку, оголив маленькие упругие груди. Он целовал их, и Лолита кожей чувствовала судорожный трепет его губ, его рук, которые гладили ее бедра, пытаясь справиться с ее шелковой юбкой.
Она обняла его за шею крепко-крепко и закинула ноги на его талию, уже более не желая сдерживать себя. Легкие спазмы внизу живота разгоняли по всему телу непередаваемую сладость и теплоту, и она всхлипнула невольно, почувствовав его в себе. Лита чуть не задушила Степана, пытаясь прижаться к нему как можно теснее.
Они брали друг друга страстно и смело, забыв обо всем на свете и чувствуя только любовь. Этот прекрасный, самый сладкий и радостный миг обладания и дарения, миг полного единения с самым любимым человеком…
Они рычали, стонали и вскрикивали, целовались до умопомрачения, и когда наконец свершилось самое великое чудо, какое только может возникнуть между двумя любящими друг друга людьми, сил у Лолиты не осталось совершенно, и, вскрикнув в последний раз и вцепившись в волосы на его затылке, она бессильно повисла на его плечах, не чувствуя уже ни рук, ни ног, а только его горячую плоть, которая билась внутри нее, разгоняя по телу последние, самые нежные судороги сладострастия.