Боримир не выхватил засапожник, он не нуждался в оружии, так как был уверен в себе, а точнее, в своей медвежьей силе. Свет луны осветил лицо Радмира и только сейчас охотник до женских ласк признал в незваном посетителе сарая своего командира.
– Кому это ты тут собрался ломать кости? – голос сотника был по-прежнему тверд. – Я ведь приказал не трогать жителей.
Боримир зарычал от негодования и отчаяния. Окажись на месте Радмира любой другой воин, стычки было бы не избежать, но сейчас…
– Князь же приказал не жалеть мятежников, так почему же ты… – здоровяк умолк, не договорив.
В его голосе звучало отчаяние, он дышал тяжело, но это была не усталость. Возмущение и злость, злость на самого себя буквально душила Боримира, но он сдерживался, как мог.
– Я принес роту князю, я клялся и тебе, что ты – мой вождь, мой сотник, еще накануне этого ты был моим десятником, и я был верен тебе, – на мгновение Боримир умолк, чтобы собраться с мыслями. – Я не изменю своему слову, хоть я считаю, что сегодня ты не прав, нельзя лишать воина его законной добычи. Я ухожу, можешь забрать девку себе.
Подобрав лежащий поблизости меч, который он накануне бросил на землю, Боримир вышел из сарая и направился восвояси.
В эти минуты Радмир снова вспомнил Дубравное, его родное селение, сожженное хазарами, вспомнил старика Мураша, который спасся и рассказал, как погибли его родичи, вспомнил их обгорелые тела.
Шорох в углу сарая заставил его взглянуть на спасенные им жертвы. Буквально сразу после того как ей удалось высвободиться из рук своего обидчика, женщина бросилась к ребенку, схватила его и крепко прижала к груди. Сейчас она с ужасом взирала на своего спасителя и слегка всхлипывала. Согретый теплом женщины, ребенок умолк. Только сейчас Радмир заметил, как она красива. Несмотря на растрепанные волосы и разодранное платье, которое она прижимала к груди одной рукой, потому что во второй она держала свое дитя, Радмир был поражен тем поразительно невинным, но, в то же время внушающим уважение видом молодой женщины.
«А ведь ей не больше семнадцати», – подумал воин, а вслух произнес:
– Воины не всегда отличаются добротой и благородством, воины – орудия насилия и служат насилию. Поэтому ты не должна держать зло на моих людей, постарайся их понять. Но теперь тебе ничего больше не грозит, забирай свое дитя и ступай в свой дом. Мое имя Радмир, если кто-то попытается тебя тронуть, просто назови мое имя и скажи, что я запретил тебя трогать и ты под моей защитой. Произнеся эти слова, Радмир повернулся к молодой женщине спиной и побрел прочь.