Сегодня утром, когда после бессонной ночи старый воин принимал горячую ванну, к нему вошел его слуга и приближенный – Анисим – и доложил, что утром во время прогулки любимый конь стратига, провалившись в кротовину, сломал ногу.
– Я уже приказал выпороть раба, который выгуливал вашего коня, господин, – грустно произнес Анисим, ожидая реакции своего хозяина. – Ваш врач осмотрел несчастное животное и сказал, что коня лучше умертвить.
Произнеся это, верный слуга не сжался, ожидая гневных слов, не испытал страха, а только тяжело вздохнул в ожидании ответа. Стратиг Фока только издал жалобный стон и опустил голову. Ему уже за шестьдесят, и если буквально несколько лет назад он был еще в полном расцвете жизненных сил и гордого величия, то сегодня он стал совсем другим, немощным и дряхлым стариком, неспособным на великие дела и поступки. Тогда, в дни своего расцвета и славы, гонец, принесший недобрую весть, дрожал бы от страха за свою жизнь, ведь великий Никифор Фока – герой и триумфатор – умел не только повелевать людьми, он умел карать виновных и возвышать отличившихся.
– Так вы велите умертвить коня? – и, не дождавшись ответа, Анисим сам ответил на свой вопрос. – Я уже дал приказ, чтобы его…
– Подожди, я должен еще раз увидеть своего красавца Зевса, а потом… потом он умрет, – Фока встал и отправился в конюшни.
Зевс, добрый, прошедший десятки битв жеребец, тоже был уже не в самой лучшей форме, как и его хозяин, но Фока по-прежнему велел заботиться о своем боевом товарище, и сегодняшнее происшествие, бесспорно, расстроило стратига. Прощание хозяина с конем было недолгим. С тех самых пор, когда он вернулся из последнего похода
в земли Халифата с богатой добычей, увенчанный славой, он почти не садился в седло. Тогда сам Император Лев чествовал победителя и героя, организовал ему что-то наподобие триумфа и одарил почестями и золотом. Но именно после этих мгновений славы у великого полководца начались первые симптомы страшной болезни.
Сейчас Никифор Фока, потерявший своего любимца, сидел, насупившись, на своем огромном троне и грустно смотрел в пол, разглядывая узоры на гладком разноцветном мраморе. Вошел слуга, и стратиг велел накрыть на стол. Врач-араб строго-настрого запретил пить вино, есть мясо и даже рыбу, но сегодня Фока решил наплевать на все запреты, все эти травяные отвары и примочки уже вызывали у него дрожь. Когда принесли вино и еду, Фока набросился на них с видом человека, дорвавшегося до запрещенного плода. В тот самый миг, когда вино уже начало ударять в голову, в дверь постучали, и верный Анисим вошел в залу.