Ответ потребовал некоторой доли дипломатии.
– Нет, – искренне признался я.
– И вовсе я не обиделась, – сказала она голосом, утверждавшим прямо противоположное. – Мне просто хотелось произвести впечатление. Знаешь, я не часто устраиваю подобные трапезы.
Услышав эту фразу, я вздохнул с облегчением.
– Насколько часто? – осведомился я.
– Второй раз.
– За неделю?
– Второй раз со смерти папы. (Который скончался шесть лет назад.)
Ну вот, теперь я чувствовал себя законченным сукиным сыном.
– Может, все-таки выпьем кофе? – спросила хозяйка дома.
– Могу я сам выбрать комнату? – намекнул я.
– Нет. В моих владениях ты следуешь за мной.
Я проследовал за ней. Назад в библиотеку. Там стоял кофе, а из скрытых динамиков доносились обрывки Моцарта.
– Ты на самом деле принимала тут гостей всего дважды? – спросил я.
Она кивнула:
– И оба раза это были партнеры по бизнесу.
– А как насчет личной жизни? – Я старался быть деликатным.
– В последнее время стала налаживаться, – улыбнулась она.
– Нет, Марси, серьезно, чем ты обычно занимаешься в Нью-Йорке по вечерам? – упорствовал я.
– Ой, ты знаешь, у меня столько дел. Я возвращаюсь домой, бегаю в парке, если на улице еще светло. Потом спешу обратно на работу. У меня в офисе есть выход на линию, так что я принимаю звонки из Калифорнии.
– Готов поспорить, аж до полуночи? – съязвил я.
– Не всегда.
– А потом?
– Стараюсь не отрываться от окружающего мира.
– Ага! То есть… – попытался я ее добить.
– Пара сэндвичей под имбирный эль в компании Джонни, – улыбнулась Марси.
– Джонни? – Я не смог скрыть ревности.
– Карсона[32]. Интересно послушать за ужином.
– А-а… – Успокоившись, я снова перешел в наступление. – А чем-нибудь, кроме работы, ты занимаешься?
– Маршалл Маклюэн[33] сказал: «Когда человек полностью увлечен работой – это уже не работа», – ответила Марси.
– Он спорол глупость. И ты тоже. Нет, Марси. Ты говоришь себе, что увлечена, но на самом деле пытаешься работой заглушить свое одиночество, – заметил я.
– Боже, Оливер, – изумленно сказала она. – Как ты можешь столько знать о человеке, с которым знаком всего несколько дней?
– Никак, – согласился я. – Я говорю о себе.
Забавно. Мы оба знали, что будем делать дальше, но ни один не решался прервать разговор. Наконец, я решил вернуться на землю.
– Эй, Марси, уже полдвенадцатого.
– А что, у тебя комендантский час? – улыбнулась она.
– Нет. У меня и другого ничего нет. Одежды, например, с собой, – осклабился я.
– А что, приглашение прозвучало настолько двусмысленно?
– Ну, скажем, довольно неоднозначно, и я не решился прийти со своим вещмешком.