Записки десантника (Золотарь) - страница 14

Дальше — больше, полюбился нам этот паренек. Смелый, напористый и, видно, горит желанием драться с фашистами. Включили мы его в подрывную группу Самойлова и хотели уже было послать на задание, как вдруг возвращается с дальней разведки один наш партизан по фамилии Плетнев и вечером мне докладывает: «Борис Качан — фашистский агент. В плену я работал на Борисовском авторемонтном заводе с его дружком Ржеуцким. Его забирали при мне в гестапо, да что-то очень уж скоро освободили. Мы все были уверены, что он завербован и шпионит за нами. Его друг Николай Капшай — он этим сам хвастал — добровольно ходил в гестапо. Определенно, вся эта троица продалась фашистам и Качан пришел к нам в отряд по заданию гестапо».

— И вы поверили?! — не выдержал я.

— Так ведь надо принять в расчет, что Плетнев к тому времени завоевал у нас репутацию человека правдивого, преданного нашему делу. А Борис — паренек новый, кто его знает, с чем он на самом деле пришел в отряд.

Вызвали мы его в штаб. «Есть, — спрашиваем, — у тебя друзья Николай и Артур?» — «Есть», — отвечает. «Ходил Николай в гестапо?» — «Ходил». — «Расскажи, как было дело».

По его словам, Капшай действительно был на допросе, но ему якобы удалось перехитрить гестаповского следователя и благополучно выпутаться из беды. Что же касается Артура, то он в самом деле арестовывался гестапо, но не один, а вместе с семнадцатью военнопленными, работавшими с ним на заводе. Как утверждал Борис, накануне ареста Артур открыл кран цистерны с бензином, и за ночь из нее вытекло несколько тонн горючего. На допросе в гестапо Артур и все военнопленные показали, что никакого отношения к диверсии не имеют, а виновен, дескать, часовой, часто воровавший бензин для обмена на водку. Допрошенный гестапо часовой сознался в систематическом хищении бензина, и Артур вместе со всеми военнопленными был освобожден.

Все это показалось нам подозрительным. Получалось, будто в гестапо круглые дураки сидят. «Что-то ты сказки нам, парень, рассказываешь», — говорю я Борису. А он стоит на своем: «Не верите, спросите Васю Аникушина — он же был прикреплен к нашей молодежной группе от подпольной партийной организации и обо всем этом знает».

Но Аникушин в тот момент был в разведке, и до его возвращения мы решили: Бориса обезоружить и держать под охраной. И вдруг на следующий день рано утром по нас с трех сторон застрочили немецкие пулеметы. Что, думаем, за номер? Не иначе, кто-то выдал гитлеровцам место расположения нашего отряда. Неужели Борис? Но времени на разбор этого дела не было. Чтобы выяснить численность наступающих карателей, Лопатин послал в разведку старшего лейтенанта москвича Васильева и с ним Плетнева. Не прошло и десяти минут, как, видим, бежит Плетнев. Один. «Васильев убит!» — кричит.