Дети ночи (Симмонс) - страница 251

Кейт откинулась на грубом стуле. Она не чувствовала своего тела.

– В чем же тогда?

Старик поднял палец с длинным желтым ногтем.

– В пристрастии к власти, доктор Нойман. В пристрастии к вседозволенности. К насилию без последствий. От этого в вашей дорожной сумке тоже найдется лекарство?

Кейт смотрела на него, но не видела, она осознавала происходящее будто сквозь туман. Наступило продолжительное молчание. «Если я встану и побегу, то смогу, пожалуй, добраться до двери. Если я выскочу из комнаты, на площадке, возможно, никого не окажется. Если я выскочу из дома…» В это мгновение вся Румыния показалась ей огромным черным продолжением той беспросветной дыры, где ей пришлось провести последние шесть или семь часов. Колодец, стены которого слишком круты, чтобы по ним подняться; колодец, где объединились полиция, армия, таможня, ВВС, чтобы в соответствии с полученными приказами найти и убить ее. За территорией Румынии она видела длинную черную руку стриго-ев, бескостную, как щупальце, но не имеющую пределов досягаемости, заканчивающуюся не ногтями, а бритвен-но-острыми когтями. «Если даже каким-либо чудесным образом мне удастся бежать вместе с Джошуа, много ли времени пройдет до того момента, когда я проснусь однажды ночью и обнаружу у себя в комнате незнакомца в черном… в комнате моего ребенка? Сколько людей они пошлют за мной? Это никогда не закончится. Никогда».

– А что… – Кейт замолчала и прокашлялась. – Что будет с отцом О’Рурком и со мной?

Не открывая глаз, старик еле слышно произнес:

– Завтра ночью вас доставят в священное место. Там соберется Семья. Там будет юный Влад. В положенное время вас со священником посадят на колья из золота.

Затем дядя нового Князя… дядя Раду… наш новый Вождь во всех делах… вскроет вашу бедренную артерию.

В ушах Кейт раздался звон, перед глазами поплыли черные пятна.

– Первым делом вы накормите своего ребенка, – прошептал старик. – А потом вы накормите Семью.

Несколько минут казалось, что человек на кровати вообще не дышит, но затем послышались мучительные скрежещущие звуки. Он заснул. Кейт не шелохнулась, пока не открылась дверь. Раду Фортуна жестом позвал в комнату стригоя по имени Ион. Ей снова связали руки впереди и сразу же отвели в дыру в основании башни с часами.

О’Рурка не было. В ту ночь она больше его не увидела. Какую бы церемонию ни проводили стригои той ночью в Сигишоаре, она прошла без Кейт.

На следующее утро, когда темнота еще не рассеялась, за ней пришли.

Кейт никогда не чувствовала себя уютно в темноте. Ребенком, лет до десяти, она спала при включенном ночнике; даже уже став взрослой, она предпочитала оставлять какой-нибудь светильник в ванной или в коридоре, чтобы хоть немного рассеять мрак.