Жаль, что она совсем нечего не знает о магии. Сумеречные псы были закрытой кастой, слишком страшной, чтобы люди вникали в их тайны. Удивительно, но издревле, магией обладали только мужчины. И тех было мало, дар просыпался в людях крайне редко. Оникс не знала, какая магия была у сопровождающих ее псов. Кроме аида, конечно. Его страшную силу она на себе уже ощутила.
Любой мальчик или юноша, обнаруживший в себе дар, был обязан явиться в Долину Смерти, владыка не терпел неповиновения и не собирался оставлять в империи неучтенных магов. А после цитадели, эти мальчики становились псами, верными стражами своего господина. Простой люд шептался, что в цитадели они проходят страшный обряд, убивающий душу и оставляющий только холодную беспощадность.
Никто не знал, что из слухов было правдой, а тот, кто знал, уже не мог рассказать.
Еще ходили слухи, что лишь один мальчик смог когда-то покинуть цитадель, убежал и долго скрывался в подземных пещерах Хаакиии. Что его вырастили лисы, научили своим повадкам и потому, его так и не смогли поймать. Он был единственный, кто осмелился кинуть вызов темному владыке и попытался свергнуть тиранию императора.
Оникс тряхнула головой, отгоняя ненужные мысли. Хорошо бы таинственный Каяр убил владыку до того, как они прибудут в Град, вот уж была бы радость. Хотя с чего она взяла, что правление Лиса было бы лучше? Или что он, в отличие от императора, пощадил бы раяну?
Глупые надежды, ненужные мысли.
Она еще походила вперед-назад, испытывая прочность аркана. Слишком прочный, петля на ее шее затягивалась моментально, выдавливая воздух. Девушка постояла раздумывая. Посмотрела на реку. Набрала побольше воздуха и кинулась вперед, изо всех сил перебирая ногами и пытаясь вырваться, разорвать, освободиться. Воздух исчез, легкие пылали без спасительного глотка, но она упрямо шла, ползла вперед!
Сильная рука сгребла ее за шиворот и встряхнула. Оникс жадно глотала побелевшими губами вернувшийся воздух, с тоской смотрела в разгневанное лицо.
— Что ты творишь? — рявкнул аид, и тряхнул ее, как щенка.
Он разжал руку, и Оникс не устояла на ногах, упала на землю, все еще пытаясь отдышаться.
Лавьер оттянул ей за волосы голову, открывая шею. На нежной коже проявилась вполне заметная красная полоса, и аид с раздражением провел по ней пальцем. Девушка дышала короткими вдохами, нежные губы побелели, ресницы снова мокрые от слез.
Он посмотрел ей в глаза.
— Не делай так больше, — с угрозой сказал он, — ты не сможешь сбежать, раяна.
— Буду, — прошептала Оникс, — я буду пытаться сбежать, пока жива, аид.