Однако Вулф волновался не по этой причине. Смерть Лоуренса Коппела произошла в его доме в городишке под названием Флитвилл в штате Мичиган. Вулф хотел знать, не жил ли неподалёку от Флитвилла человек по фамилии Орчард, или имевший родственников с такой фамилией, или сменивший впоследствии фамилию на Орчард. Не знаю, почему ему пришло в голову, что это очень важно, но он явно выжимал эту идейку досуха, а затем снова начинал выкручивать до скрипу. Он провёл так много времени, выясняя этот вопрос с Мадлен Фрейзер, что к четырём часам, времени своей послеобеденной встречи с орхидеями, расспросил её лишь о бегах.
За эти день, ночь и утро мы с Вулфом не только беседовали с этими пятерыми. Мы обсуждали великое множество способов, которыми разумный человек может достать цианид. Мы говорили о том, как легко добраться до бутылок в холодильнике радиостудии, о целесообразности выбивания некоторой информации — например, об отпечатках пальцев — из инспектора Кремера или сержанта Пэрли Стеббинса. Это дало примерно те же результаты, что и беседы. Кроме того, было два звонка от Кремера, а также от Лона Коэна и других. И ещё были уточнены детали по организации визита к нам профессора Ф. О. Саварезе.
С приглашением Нэнсили Шеперд мы зашли в тупик. Мы знали о ней всё: ей шестнадцать лет, живёт вместе с родителями в доме 829 по Виксли-авеню в Бронксе, у неё светлые волосы и карие глаза, а отец её работает на складе. Телефона у них не было, и в четыре часа в среду, когда от нас ушла мисс Фрейзер, а Вулф отправился в свою оранжерею, я взял из гаража машину и поехал в Бронкс.
Дом 829 по Виксли-авеню был тем самым местом, где люди живут не потому, что им этого хочется, но потому, что вынуждены там жить. Этому дому вполне следовало бы устыдиться собственного вида — и, возможно, так оно и было. Я нажал кнопку у фамилии Шеперд — никакого эффекта. Я спустился в подвальный этаж и раздобыл дворника. Его внешность вполне соответствовала виду дома. Он сказал, что это надо было делать раньше — звонить в квартиру Шепердов. Вот уже три дня, как их нет. Нет, уехали не все. Только миссис Шеперд и девчонка. Он не знал куда — и вряд ли кто ещё в доме мог бы ответить на этот вопрос. Кое-кто считал, что они сбежали, другие утверждали, что их сцапали полицейские. Лично он подозревал, что их уже нет на белом свете. Нет, мистер Шеперд жив-здоров. Он уходит на работу в половине седьмого, а возвращается после пяти.
Взглянув на свои часы, я увидел, что сейчас пять часов десять минут. Я предложил этому несусветному созданию доллар, чтобы он погулял немножко перед домом, но он взглянул на меня так, что я сразу понял: я выбросил на ветер по крайней мере восемьдесят центов из денег клиентов.