— Кто кладёт туда бутылку и когда?
— Когда как. Иногда кто-нибудь из нас кладёт туда её за день… Иногда бутылка остаётся с предыдущей передачи.
— Боже мой, — пробормотал Вулф. — Я не знал, мисс Коппел, что вы слабоумны.
— Я не слабоумная, мистер Вулф.
— Чтобы убедить меня в этом, вашего слова недостаточно. Насколько я понимаю, объяснение, которое вы дали, рассчитано на удовлетворение простого любопытства, если кто-то случайно заметит полоску ленты на бутылке. Не удивлюсь, что так и было сказано мисс Шеперд, однако после дальнейших наблюдений она его отвергла. Это то, чего она мне не сказала. Мне это объяснение не кажется удовлетворительным. Может, для мисс Шеперд оно годится, но вы имеете дело со мной. Забираю «слабоумную» назад, поскольку это слово сорвалось с языка, но всё-таки вы могли бы предложить что-нибудь поубедительнее.
— Может, это звучит неубедительно, — агрессивно вступил Билл Медоуз, — но это правда.
— Мой дорогой сэр! — на лице Вулфа изобразилось отвращение. — И вы тоже? Тогда почему это не удовлетворило мисс Шеперд, если вы пробовали рассказывать ей эту байку? Вы были вынуждены заставить её поклясться молчать. Почему все бутылки не ставились в холодильник заранее, почему ставили только одну, предназначенную мисс Фрейзер?
— Потому что кто-нибудь… — начал Билл и осёкся.
— Вот именно, — Вулф согласился с тем, что тот не досказал. — Потому что между передачами мисс Фрейзер в студии бывают сотни людей и кто-нибудь мог взять их из холодильника, поскольку тот не запирается на ключ. Вот что вы собирались сказать, но не сказали, потому что поняли: с одной бутылкой может случиться то же, что и с восемью. — Вулф покачал головой. — Нет, хватит. Я устал от вашей лжи, я хочу услышать правду. И я услышу её, потому что ничто иное не даёт ответ на вопросы, которые я сейчас поставил. Почему лента наклеивалась на бутылку?
Они переглянулись.
— Нет, — сказала, обращаясь ко всем, Дебора Коппел.
— Что же всё-таки здесь происходит? — раздражительно и требовательно спросил Трауб.
Никто не обратил на него внимания.
— Почему бы, — поинтересовался Вулф, — не попробовать рассказать мне то, что вы не сообщили полиции?
Ответа не последовало.
Элинор Венс заговорила, но обращалась она не к Вулфу:
— Всё зависит от вас, мисс Фрейзер. Я думаю, мы вынуждены сказать ему.
— Нет, — упиралась мисс Коппел.
— Я не вижу другого выхода, — заявила Мадлен Фрейзер. — Тебе не надо было так глупо врать ему. Ты же прекрасно знала, что с ним это не пройдёт. — Её серо-зелёные глаза посмотрели на Вулфа. — Если об этом узнают все, что будет смерти подобно для меня, для всех нас. Вы ведь дадите мне слово держать всё в секрете?