Когда у него вытащили платок изо рта, Пэдди медленно обратился к нему на языке даяков:
— Слушай. Тебе нечего бояться, если ты скажешь мне правду. Но горе тебе, если ты солжешь, и твой язык раздвоен. Ты тогда будешь казнен, как осквернитель солнца.
— Я угрожаю ему смертью оскорбителей солнца, — прибавил он по-английски, обращаясь к капитану. — Эта казнь состоит в том, что осужденному вырывают по одному все зубы, ногти, волосы, и потом маленькими кусочками сдирают с него кожу. При умелом исполнении эта операция длится около десяти часов, и казненный может еще прожить после нее целый день. Ни одному народу, кроме этих негодяев, не могла бы прийти в голову подобная казнь.
«Врач» побледнел и крикнул по-английски:
— Я же понимаю по-английски. Говори, и я буду отвечать, я врач племени. Меня не учили, как воинов, переносить всякие мучения.
Он дрожал как лист, колени его стучали друг о друга. Очевидно, он теперь не мог бы солгать. Тогда заговорил Джеймс Пак.
— Воины твоего племени похитили неделю назад белых недалеко от берега?
— Да, — пролепетал тот, — но меня с ними не было.
— Это все равно. Все племя будет истреблено, если им будет сделано хоть малейшее зло.
— Нет, нет, они живы. Их принесут в жертву лишь на рассвете.
— Однако, их нет в деревне.
— Нет.
— Где же они?
— В «лесу тех, кого ждут зубы».
Все вздрогнули, услышав такое дикое, название.
— Их стерегут многочисленные воины?
— Нет, только двое.
— Ты лжешь, мерзавец! В числе пленников два белых воина, которые уже давно бы управились с твоими негодяями.
— Белые воины пьяны от запаха камфоры.
— Что-о?
— Они в лесу камфорных деревьев. Они уже ничего не сознают, часовые сменяются каждые два часа, а то бы и они заснули.
— Можно ли добраться до того леса, не проходя через деревню?
— Да. Они на берегу Тайримуз.
— Этим именем ты зовешь реку?
— Да.
Нельзя было терять ни мгновения, так как пленники должны были умереть сегодня ночью. Джеймс Пак наскоро посоветовался с Пэдди, и было решено продолжать путь по реке вверх против течения, пока туземец не покажет, где нужно выйти.
Тотчас же были заряжены обе митральезы, люди зарядили ружья и сели по местам. Джеймс Пак посадил туземца рядом с собой и держал револьвер наготове, предупредив его, что при малейшем подозрении в измене он размозжит ему голову. Эта угроза прекрасно подействовала, и пленник сидел тише воды, ниже травы.
Луны еще не было, но ночь была не очень темной, так что править шлюпками было нетрудно.
Через полчаса они вышли к открытому месту, где находилась деревня. Шлюпки подошли к противоположному берегу и миновали ее незамеченными. Вскоре почувствовался запах камфоры.