Подумать, что Султан Абдусаламов забыл нанесенное ему оскорбление, мог только очень наивный человек. Султан ничего не забывал и никого не прощал.
Его визит к Загорскому походил на постановку в исполнении национального театра комедии. В приемную вошел телохранитель и молча оглядел помещение, уделив секретарю не больше внимания, чем любому предмету интерьера. Удовлетворившись увиденным, сказал несколько слов по рации, тотчас же распахнулась дверь и появился Султан.
Секретарь поднялся навстречу, но был остановлен телохранителем. Мягко, спокойно, можно сказать, дружелюбно.
— Прости, брат, спешим.
Секретарь отступил в недоумении. Разгуливать в сопровождении охраны здесь как-то не принято. Хотя, это же Султан — то он на дипломатический прием приходит с золотым «Стечкиным» за поясом, то при всех ломает челюсть замминистра финансов — и все сходит с рук. Хорошо быть любимцем президента!
Султан тяжелыми шагами прошел к кабинету Загорского и толкнул дверь.
Виктор Сергеевич встал с кресла и встретил гостя, широко раскинув руки.
— Друг мой, Султан! Сколько лет, сколько зим!
Они обнялись, приложившись щеками и похлопав друг друга по спине.
По лицу Султана было трудно определить, улыбается он или брезгливо кривит рот: глаза всегда оставались неподвижными и не выражали ничего.
— Давно не виделись, Виктор, очень давно.
— Проходи, садись, — Загорский широким жестом показал на стул, подождал, пока Султан усядется, сам обошел стол и сел напротив.
— А у меня тебе посылочка. Айша собирала, привет передавала.
Султан, поставил на стол пластиковый пакет, достал из него внушительный сверток и протянул Загорскому.
— Айша? — бодро сказал Загорский, разворачивая хрустко шуршащую бумагу. — Я догадываюсь, что это… Точно!
— Овечий сыр, как ты любишь. Лучший в мире, таких пастбищ, как у меня нет нигде.
— О-о! — Загорский отломил кусок сочащегося соком сыра и отправил в рот. — Я твой должник.
По кабинету распространился острый, с кислинкой запах.
— Хорошо, — ровно сказал Султан, — ребята еще принесут айрана. Как ты любишь.
— Я люблю, когда ты приезжаешь, — рассмеялся Виктор Сергеевич, — без подарка в дом не входишь. Так, Султан?
— Только так. По-другому нельзя.
— Молодец. Чай, кофе или чего покрепче?
— Ты же знаешь, я не пью. Истинный мусульманин не должен затуманивать свой разум.
Загорский, продолжая улыбаться, понимающе покачал головой, а сам вспомнил, что недавно видел оперативную съемку, где Султан с гостями из Эмиратов отмечает завершение строительства своего дворца в Дубаи, и, под ободряюще-удивленные возгласы арабов, залпом опустошает бутылку коллекционного «Мартеля». Впрочем, в оправдание можно сказать, что коньяк не оказал на могучий организм Султана ни малейшего действия, так что разум его, пожалуй, остался незатуманенным.