Не теряя более ни секунды, она решительно взяла телефон и набрала указанный на карточке номер.
* * *
От Кутузовского до особняка Милены в Раздорах было совсем недалеко. ГИБДДэшники привычно отворачивались от Анечкиного «Мерседеса» с розочками на капоте, и уже через пятнадцать минут она въезжала в готические ворота, охраняемые бетонными горгульями. Помимо горгулий покой ясновидящей хранил ЧОПовец в пятнистой форме с дубинкой у пояса.
Анечка припарковалась у входа, вышла и огляделась. Дом, надо сказать, был куда менее впечатляющий, чем ворота — красный кирпич, белые крашеные двери, довольно неряшливый садик и совсем уж неуместная теплица, покрытая полиэтиленом.
Хозяйка, ввиду позднего времени, не успела привести себя в порядок: стильный балахон, должный свидетельствовать о сверхъестественных способностях, сидел несколько неровно, а макияж выглядел чересчур любительским.
— Анна, дитя мое, приветствую! — торжественно сказала Милена.
Анечка вежливо поздоровалась.
Ясновидящая осмотрела ее и понимающе кивнула:
— Я ждала тебя. Ты правильно сделала, что пришла.
Она сказала это настолько уверенно, что Анечка почувствовала невольное уважение.
— Вы знаете мои проблемы?
— Твои проблемы? — тихо рассмеялась Милена. — Они стали твоими, когда некто позавидовал тебе.
— Некто? Кто именно?
— Узнаем, узнаем…
Милена провела руками над головой Анечки.
— Что? — испуганно спросила притихшая умница-красавица.
— Плохо дело, — задумчиво ответила ясновидящая, — следуй за мной.
Она повернулась и пошла в кабинет, а Анечка поспешила следом.
Кабинет полностью соответствовал антуражу обители повелительницы потусторонних сил и отличался определенной эклектикой. Иконы и лампадки соседствовали с фигурками буддистских монахов и совсем уж языческими африканскими статуэтками мужчин с гипертрофированными половыми органами.
Милена уселась в кресло, положила руку на стеклянный шар, закрыла глаза, секунду помолчала и заговорила густым замогильным голосом:
— Темная сила… зависть… боль, боль… боль и страх… вижу… женщина, молодая, красивая… очень красивая… зависть… ах, как она завидует…
Так она вещала довольно долго, пока перед внутренним взором Анечки не возник образ коварной разлучницы.
— Кто она?
Милена открыла глаза и ответила уже обычным голосом:
— Узнаем, красавица, все узнаем. Ты садись, садись.
Анечка, не отрывая взгляда от стеклянного шара, опустилась на кресло.
— Это порча, да?
— Если бы только порча, — очень серьезно сказала ясновидящая, — тут еще и родовое проклятье, и магическое воздействие первого уровня. Да ты смотри сама.