— А если дальше? — спросил Белкин.
— Следить будут проводники. Нас японцы видеть не должны. Кроме как в ресторане в компании актеров.
— А если они начудят? — предположил Гоглидзе.
Капитан покосился на него и недовольно нахмурился.
— Не знаю, на черта их человек вообще полез… Но подозревать Идзуми в слабоумии не могу. Что-то мы упустили из виду, что-то недоглядели. Если они отправили сотрудника дипмиссии на диверсию… это из ряда вон. И нам эту загадку надо разгадать.
— Авария на магистрали выгодна немцам, австриякам. Но при чем тут японцы? — недоумевал Белкин. — Да и то, рвали бы мост где-то в центральной части страны, одно дело. А тут-то что?
— Сказал же — не знаю! — повысил голос Щепкин. — Хватит гадать. Сейчас… я первый заступаю на дежурство. Через три часа меня меняет… Гоша, ты.
Гоглидзе кивнул.
— Потом ты, — капитан остановил взгляд на поручике. — Диану к этому делу не привлекаем, пусть и дальше за артистами следит.
— Смардаш?..
— Версия — отстал от поезда. Пока так. А дальше посмотрим.
Гоглидзе покачал головой.
— Как же он так? И в группу удачно попал, и скрывался!
— Георгий, я же сказал — анализ ситуации потом. Придется копать глубже. Вытащить всю подноготную Витольда.
— А если еще кто из них работает на японцев? — спросил Белкин.
Щепкин отмахнулся.
— Скажи еще — Зинштейн!
Поручик хохотнул. Покачал головой.
— А зря смеешься. У нас сейчас все на подозрении. В том числе и Браун, — капитан проверил время. — Я дал телеграмму Батюшину, в Верхнеудинске жду ответа. Может, что-то прояснится. Все, отдыхать. Я пошел.
Капитан шагнул к двери, оглянулся и бросил:
— Диане пока не говорите. Я сам.
— А если она… — Гоглидзе замялся, виновато пожал плечами. — Придет сюда.
Щепкин понял намек ротмистра, упрямо повторил:
— Я сам! Будет меня искать, скажите — вышел по делу. И больше ничего.
Он вышел из купе, миновал свой вагон, соседний, кивнул проводнику и встал в тамбуре. Выглянул в окно. Вагон дипломатов был погружен в темноту. Там либо все спали, либо (скорее всего) ломали голову над произошедшим и ждали незваных гостей из полиции и контрразведки. Что задумал Идзуми и что он сделает теперь? Пока можно только гадать. Но что-то помощник японского посла предпримет.
Сейчас капитана больше интересовало другое. Перед глазами все стояла та темная фигура в тамбуре. Кто это? И что он знает? Какую ведет игру?
Одни вопросы, ни единого ответа. А до Владивостока осталось трое суток.