Чуть заикаясь, как всегда, когда он говорил о чем-то серьезном, Нортон пустился рассказывать запутанную историю, суть которой заключалась в этике и морали.
— Знаете, Хэстингс, должно быть, так просто сказать, правильно это или неправильно… но когда доходит до дела, плавание проходит в бурных водах. Я к тому, что если натолкнешься на что-то… Знаете, что-то такое, что не имеет для вас значения… ну, какой-то инцидент, и не можешь им воспользоваться… но, однако, он ужасно важен. Вы понимаете, о чем я говорю?
— Боюсь, не очень хорошо, — сознался я.
Нортон вновь сморщил лоб. Он опять провел рукой по волосам так, что они встали дыбом, придав ему комичный вид.
— Так трудно пояснить. Вот, к примеру, предположим, что случайно увидели что-то в личном письме… открытом по ошибке, такое вот дело… письмо предназначалось другому человеку, и вы начали его читать, потому что решили, что оно написано вам, и прочитали то, что вам не предназначалось, перед тем, как успели понять. Знаете, такое бывает.
— О, да, конечно.
— Ну вот, и что же тогда делать?
— Э… — я поразмышлял. — Наверное, вам следует пойти к тому человеку и сказать: «Мне страшно жаль, но я открыл его по ошибке».
Нортон вздохнул. Он сказал, что все не так-то просто.
— Видите ли… вы могли прочесть что-то очень неловкое, Хэстингс.
— Вы хотите сказать, что тот человек может смутиться? Тогда, наверное, вам стоит сделать вид, что вы ничего не читали, что заметили ошибку вовремя.
— Да, — после короткой паузы согласился Нортон, но, похоже, к удовлетворительному для себя решению не пришел.
Он тоскливо заметил:
— Как бы я хотел знать, что мне следует сделать.
Я сказал, что, по-моему, другого выхода у него нет.
По-прежнему озадаченно хмурясь, Нортон начал:
— Видите ли, Хэстингс, проблема гораздо шире. Предположим, что вы опять прочли что-то важное для другого человека… я имею в виду…
Я потерял терпение.
— Право, Нортон, я вас совсем не понимаю. Не можете же вы расхаживать кругом и читать личные письма, адресованные другим людям…
— Нет, нет, конечно, нет. Я не имел в виду ничего подобного. И, во всяком случае, это вообще было не письмо. Я только привел его как пример, чтобы пояснить ситуацию. Естественно, все, что видел или слышал, или читал… случайно, нужно хранить в тайне, если…
— Если что?
Нортон медленно сказал:
— Если только об этом «что-то» не следует рассказать.
Я посмотрел на него с внезапно пробудившимся интересом. Он продолжил:
— Давайте я скажу так… предположим, вы увидели что-то через… замочную скважину…
Замочные скважины немедленно напомнили мне о Пуаро! Нортон все еще запинался.