Грехобор, мягко отстранив Василису, дождался очередного кивка брата и, едва заметно перебрав пальцами воздух, уничтожил кровь, марающую половицы. При этом никто из этих двоих даже не задумался, что впервые за всю жизнь они действуют сообща, в согласии. А вот по лицу Повитухи, наблюдавшей эту картину, скользнула легкая тень.
— Что случилось? — дэйн вытер меч о тряпку, которой Василиса обычно стирала со стола, и бросил замаранную в ведро с нечистотами. — Объясни.
Задай он этот вопрос раньше — беды было бы не миновать. Маг не стал бы отвечать, просто не смог бы. Даже не услышал бы вопроса. Сила рвалась из него, требуя выплеснуть ее на первого, кто попадется под руку. И тогда палачу магов пришлось бы убить Грехобора за неподчинение.
Но теперь волшба не рвалась прочь, не бередила душу. Ласковое прикосновение Василисы будто согнало пелену гнева с глаз, и мужчина успокоился. А дэйн вдруг вспомнил постоянное напряжение молодого мага, когда та, кого в то время звали Милианой, была с ним.
Ни дня Йен не был спокоен. Ни минуты… Он напоминал натянутую тетиву и мог сорваться в любой момент, чтобы убивать и быть убитым… Поэтому диковинное чувство правильности, которое палач магов ощутил сейчас, глядя на брата, обнимающего Василису, подтолкнуло дэйна к мысли о том, что зря он был против соединения этих двоих. Возможно…
— Я услышал случайно… — Грехобор коротко поведал о случившемся, чувствуя, как жена все теснее жмется к нему, все крепче стискивает в объятиях, словно это не он защитил несчастную девчонку, а его самого едва спасли от страшной расправы деревянным пестом.
Багой, стоявший рядом с чернушкой, с каждым сказанным словом мрачнел все сильнее, а Зария заливалась краской стыда, унижения и гнева. Сидела, опустив глаза в пол — пунцовая и жалкая.
Когда маг замолчал, по залу пронесся ропот.
— Да, натворили дел чада… — прошептал дед Сукрам, покачивая головой.
— Врет он все! — выкрикнул кто‑то из толпы. — Как вы можете верить магу?!
Дэйн резко обернулся к говорившему, а Васька еще мгновенье назад жалко дрожащая и льнущая к мужу, вдруг воинственно вскинулась и вырвалась из его объятий.
— Это кто там вякает? — рявкнула девушка таким страшным голосом, словно сама была магом. Причем магом, готовым к немедленной расправе со всеми виновными и непричастными.
Посетители снова зароптали. Грехобор этого ждал, он не был удивлен, но все равно к горлу подступила привычная горечь. Он маг… оправдаться почти невозможно.
Вот только почему‑то из толпы в центр зала кто‑то вытолкнул темноволосого долговязого парня, а один из завсегдатаев «Пятака» выкрикнул: