Был помполит лет на пятнадцать меня постарше. Моря он совсем не знал, раньше служил при аэродроме, к месту и не к месту вспоминал об этом. Как-то намекнул ему, что не стоило б так часто — молодые парни в команде ревниво следят, морской ли у них помполит, — но тот меня не понял, обиделся, и разговора у нас не получилось.
Сейчас я внутренне поморщился, но к сообщению помполита отнесся серьезно.
— Амуры, говорите? — переспросил его. — И далеко зашло?
— Точно не установлено, — ответил помощник, — но факт неслужебных отношений налицо. Считаю своим непосредственным долгом поставить в известность.
— Спасибо, что сказали, — через силу любезно сказал я ему поднимаясь. — Обязательно разберусь.
— Надеюсь, все пресечется, — от двери сказал помощник, и мне показалось, что недоверчивая улыбка мелькнула на его лице: знаем, мол, как разберешься, слишком либерален ты у нас по интимной части.
Проводив помполита, я повернулся к крабу.
— Видел?
«Видел, — ответил краб. — И что же ты станешь делать?»
— Не знаю еще, — ответил ему.
С вечера вновь потянул восточный. Он принес туман, снежные заряды вперемежку с дождем. Лед исчез начисто. До наступления темноты мы успели сделать пару добрых тралений и снова завалились рыбой.
— До обеда хватит с лихвою, — сказал за ужином старпом, искоса поглядывая на технолога.
— До обеда уберем, — спокойно возразил тот и потянулся за кружкой с компотом.
«Нептун» лежал в дрейфе. Крутилась антенна локатора, обшаривая лучами горизонт, временами сотрясали корпус удары пресса в утильцехе, где сбивали в брикеты рыбную муку, судно окутывал густой запах рыбьего жира, в салоне в «надцатый» раз крутили «Кавказскую пленницу», все было знакомым и до одури будничным.
Я обошел судно, поднялся на мостик и сказал третьему штурману, чтоб повнимательнее смотрел в локатор на предмет айсбергов. Усмехнулся, чувствуя, как напрягся штурман и про себя явно чертыхается, ожидая, когда уберется мастер и можно будет снова ощущать себя главным на «Нептуне», повернулся к двери и шагнул в каюту.
В каюте включил приемник, нащупал станцию с музыкой и сел к столу заканчивать письмо Люське.
Долго сидел, покусывая ручку, думал о разном, а нужные слова не приходили. Краб шевельнулся в стакане, я улыбнулся ему и принялся рассказывать сестренке, какого забавного чертушку принес вместе с рыбой трал.
Третий штурман сдавал вахту, когда закончил письмо. Я открыл дверь, ведущую на мостик, и поманил его.
— Присядь, парень.
Показал рукой на диван, и третий нерешительно опустился на край, явно дивясь в душе необычному по времени приглашению.