На эти деньги я съездил в Мексику, в Гуанахуато, где катакомбы с мумиями. Это место так меня потрясло и ужаснуло, что я едва дождался, когда мы уедем из Мексики. Мне снились кошмары, будто я умер и обречен оставаться навечно в сумрачных залах мертвых вместе с этими закрепленными на подпорках и проволоке телами. Мне нужно было избыть этот ужас немедленно, и я написал рассказ «Следующий». Тот редкий случай, когда впечатления выплеснулись на бумагу почти мгновенно.
Но хватит о Мексике. Как насчет Ирландии?
Я написал немало ирландских рассказов, потому что, прожив полгода в Дублине, я понял, что у большинства ирландцев, с которыми мне приходилось встречаться, есть самые разные способы как-то справляться с этим ужасным чудовищем по имени Действительность. Можно атаковать его в лоб, на что решится не каждый, можно обойти его по широкой дуге, толкнуть его в бок, сплясать для него, сочинить песню, написать сказку, заговорить ему зубы, наполнить фляжку. Да, это стереотипы, расхожие представления об ирландцах, но все они правдивы, невзирая на их отвратную погоду и никудышных политиков.
Я узнал каждого дублинского нищего: и тех, кто стоит у моста О’Коннела, с их маньячными шарманками, перемалывающими не столько мелодии, сколько кофе, и тех, кто делит единственного ребенка на все племя промокших до нитки попрошаек, так что этого младенца можно увидеть утром на Графтон-стрит, в обед — у отеля «Роял Хайберниан», а в полночь — у реки. Но я понятия не имел, что когда-нибудь стану о них писать. Пока однажды ночью меня не обуяло желание выть и рыдать от ярости, оно подняло меня на дыбы и заставило написать «Отпрыска Макгиллахи», рассказ, родившийся из ужасной догадки и завываний бредущего под дождем, просящего подаяния призрака, которого следовало упокоить. Я посетил несколько древних сгоревших поместий крупных ирландских землевладельцев и узнал историю одного намечавшегося поджога, который так и не состоялся, и написал «Поджог по-ирландски». «Спринт до начала гимна» — еще одно ирландское впечатление, оформившееся в рассказ много лет спустя, когда одним дождливым вечером мне вдруг вспомнилось, как мы с женой бессчетное число раз устремлялись к выходу в дублинских кинотеатрах, расталкивая стариков и детей, лишь бы успеть выбраться из зала до того, как начнут играть национальный гимн.
Но как именно я стал писателем? Начиная со знакомства с мистером Электрико, я писал по тысяче слов в день. На протяжении десяти лет я сочинял, как минимум, один рассказ в неделю, почему-то догадываясь, что однажды настанет день, когда я все-таки перестану себе мешать, и все станет получаться само собой.