— Ладно, ладно, — сказал Майк. — Работать, так работать, я не против…
— Не угроблю я тебя, не беспокойся, — сказала Никонориха. — Иди дрова руби, вечером опять в баньку пойдете.
— Как скажешь, хозяйка, — сказал Майк и посмотрел на Вика. — Ты со мной?
— А он с тобой не пойдет, — сказала старушка. — Я его лечить буду, да и поговорить мне с ним ещё надо.
— Как скажешь, — пожал плечами Майк. Он вышел во двор, нашел топор и стал рубить наваленные в углу чурбаки.
У него по-прежнему болели ребра, но почему-то его это уже больше не беспокоило. И вообще, в этом селе, в этом доме он чувствовал необычайное спокойствие и странную уверенность в том, что все будет хорошо.
Казалось, что все беды и неприятности не могут попасть в это село, словно кто-то могущественный отводит их в сторону. А может, такой свойство есть у всех деревень, затерянных в уголках России?
— Дрова рубишь? — неожиданно услышал он мальчишеский голос. Майк поднял голову и увидел Лешку, заглядывающего через забор.
— Рублю, — улыбнулся Майк.
— Все деревня на эту Никонориху пашет, — сказал Лешка с осуждением. — А теперь она ещё и пришлых заставляет.
— Я не в обиде, — сказал Майк. — Наоборот, это мне даже удовольствие доставляет. Я же все время жил в городе, там дрова рубить не надо.
— Ну, и как вам в городе живется? — спросил мальчик.
— В моем городе, откуда я пришел, все не так уж и плохо, — сказал Майк. — А вот здесь у вас беда.
— Война у нас была, не знаешь, что ли? — спросил мальчик. —
— Знаю, видел, — грустно усмехнулся Майк.
— А теперь у нас все не так уж и плохо, — сказал мальчик. — Раньше хуже было.
— А почему раньше было хуже? — спросил Майк.
— Городские к нам повадились, насилу отвадили, многих постреляли, — сказал мальчик. — Пусть знают, что мы свою деревню защищаем, и будем защищать.
— Я понимаю, — улыбнулся Майк — По-другому сейчас и нельзя.
— Мы их не пустим, — сказал мальчик. — Пусть даже и не надеются. Пусть их даже целая тысяча придет, мы их всех убьем.
— И не пускайте, у меня к вашим городским свои претензии, — сказал Майк. — А мне у вас нравится. Еда настоящая, да и воздух какой-то другой.
— Воздух сейчас везде одинаковый, — возразил мальчик. — Вы солдаты его везде радиацией отравили, да и солнце закрыли.
Трудно без солнца жить, еды самим не хватает, что и говорить о том, чтобы что-то продавать. И холодает каждый день, мужики говорят, что скоро такие зимы начнутся, что все люди на земле замерзнут. Когда это все произойдет, и точно ли все замерзнут, ты случайно не знаешь?
— Я нет, — улыбнулся Майк. — А вот мой друг он все знает.