А это паренек какой-то слабый и неприспособленный к этой новой жизни, даже как-то жаль его…
Он вздохнул и незаметно для себя заснул.
Когда он проснулся, то увидел, что Вик в свете свечи читает все ту же потрепанную книгу. Он переоделся и теперь был одет так же, как он. На нем был камуфляжный бушлат рядового состава и такие же штаны, на поясе висел штык-нож и фляжка.
— Ты куда это собрался? — спросил Майк, пряча пистолет в кобуру и беря в руки автомат.
— Пойду с тобой, — ответил Вик.
— А ты не подумал над тем, нужен ли ты мне? — спросил Майк. — И возьму ли я тебя с собой?
— Почти всю ночь об этом думал, — ответил Вик. — И решил, что я тебе пригожусь, у меня есть некоторые способности, которые тебе не помешают.
— И что же это за такие нужные мне способности? — спросил Майк с ироничным любопытством.
— Я могу определять, что можно есть и пить, а что нельзя, — сказал Вик. — А, кроме того, иногда я вижу то, что скоро произойдет, думаю, это полезное качество в дальней дороге.
— Где у тебя вода? — спросил Майк. — Я хочу умыться.
— В конце подвала бак, вода хоть и ржавая, но почти не радиоактивная, — сказал Вик. — Я ею постоянно пользуюсь.
— Ладно, — сказал Майк, доставая из солдатского рюкзака мыло, зубную щетку и полотенце. — И приготовь что-нибудь поесть, давно не ел ничего горячего.
— Так ты меня возьмешь с собой? — спросил Вик.
— Посмотрим, это мне надо ещё обдумать, — сказал Майк и пошел к баку. Он умылся, попил ржавой воды, от которой в желудке неприятно забурчало.
Когда он вернулся, на ящиках стояла котелок с лапшей и разогретой тушенкой, а Вик продолжал спокойно читать книгу.
— Что читаешь? — спросил Майк.
— Был такой человек Мишель Нострадамус, это его книга, — ответил Вик. — Слышал что-нибудь о нем?
— Кое-что слышал, — усмехнулся Майк. — Я тоже учился в университете, только с последнего курса забрали в армию. Началась война, и все эти книжные премудрости стали никому не нужны.
— И что ты о нем слышал? — спросил Вик.
— То, что он был неплохой врач и лечил чуму, — сказал Майк. — А потом у него поехала крыша, и он написал пророчества, которые до сих пор никто не смог разгадать.
— Так оно и есть, — улыбнулся Вик. — Только почти все, что он написал, исполнилось.
— Что ж он про эту войну ничего не написал? — спросил Майк. — Или никто не смог разгадать его предсказание?
— Об этом он вполне понятно написал, — сказал Вик и прочитал вслух. — «Конец октября двадцать пятого года. И век двадцать первый с тягчайшей войной. Крушители веры своих устыдятся народов. Шах Персии смят египтянской враждой».