— Разжигай, — сказал Майк. — Все равно уже бесполезно искать другое место для ночлега, а я пока попробую сделать крышу.
Вик разжег костер, открыл банку тушенки и, достав бутылку водки, разлил её по пластмассовым стаканчикам. Потом он помог Майку одну из перегородок водрузить на стойло. Получилось что-то вроде небольшой комнаты.
После этого они сели у костра, выпили водку и стали есть, глядя в огонь.
— У меня эта тушенка уже поперек глотки стоит, — сказал Майк. — Не думал, что когда-нибудь буду мечтать о куске хлеба.
— Придется подождать, пока мы подойдем к селам, — сказал Вик. — Нам нужен не только хлеб, но и лук, чеснок, да и другие овощи не помешали бы.
— Оружие я свое продавать не буду, — сказал Майк. — Мне за него ещё отвечать придется, оно до сих пор за мной числится. А вот твою гранату можно продать, она все равно учебная.
— Гранату мне жаль, она не раз выручала меня в трудных ситуациях, — сказал Вик. — Есть ещё варианты, можно поискать еду и оружие в брошенных машинах, в этих местах мало кто бывал после взрыва. Эта дорога не пользуется популярностью, здесь все ещё высокий фон, и много трупов.
— Что ж, завтра и поищем, — сказал Майк. — А теперь давай спать.
Ночью пошел дождь, он был мелкий, моросящий и навевал тоску. Их крыша неплохо защищала их, хоть и протекала во многих местах.
— Этот дождь слабо радиоактивный, — сказал Вик, принюхавшись, и выставил котелок из-под крыши. — Эту воду можно пить, а утром сварим суп.
— Если будет утро, — пробурчал Майк. — Небо итак постоянно затянуто тучами, а с этим дождем совсем ничего не будет видно. И не пойдем же мы под дождем дальше…
— Спешить нам особенно некуда, — сказал Вик. — Подождем, пока дождь закончится.
— Что, значит, некуда? — спросил Майк. — Разве тебе не надоело все, что ты видишь вокруг себя? Разве ты не хочешь пожить среди нормальных людей и в нормальной обстановке?
— Хочу, — улыбнулся Вик. — Просто эта война дала мне другое ощущение времени, раньше мне его постоянно не хватало, а теперь, когда все мои прошлые заботы и цели исчезли вместе с тем миром, я чувствую, что у меня стало его бесконечно много.
Кроме того, я чувствую какое-то странное ощущение полноты жизни, хотя в ней почти ничего нет, кроме забот о пропитании.
— У меня здесь тоже появилось такое чувство, что я нахожусь в отпуске, — сказал Майк. — Только я почему-то провожу его в ужасном месте.
— Когда вокруг тебя много людей, почему-то возникает много дел, и все они кажутся важными и срочными, — сказал Вик. — И только, когда ты остаешься один, ты вдруг начинаешь понимать, что и дела были не важными и не срочными. И что, в конце концов, они ничего особенно не меняли в твоей жизни, и, следовательно, ничего не значили.