Вик набрал воду в кружку и выпил осторожными маленькими глотками.
— Много ещё осталось воды в этой цистерне? — спросил Майк.
— Она почти полная, — ответил Вик. — И вода не радиоактивная, только старая.
— Это неважно, — сказал Майк. — Главное, что она есть. Я думаю, что мы должны здесь остаться до тех пор, пока все раны не заживут. Устроим себе небольшой отдых. Он поднял голову вверх, глядя, как на краю карьера колышутся желтые сосны.
— Нужно будет ещё набрать хвои и сварить отвар, — сказал он. — Иначе у нас начнется цинга. Еда-то без витаминов. Может, ещё и поэтому организм не справляется с разной заразой, и от каждой мелкой ранки готов умереть.
— Я схожу, — сказал Вик.
— Не сейчас, — ответил Майк. — За хвоей нужно лезть на сосну, а выглядишь ты ненамного лучше, чем я. Потом вместе сходим, дня через два, если к тому времени начнем чувствовать себя лучше.
Они вернулись в вагончик. Майк сразу лег на нары, а Вик достал из своего рюкзака котелок и консервы, разжег огонь, и стал варить суп. Майк долго ворочался на нарах, потом тяжело вздохнул.
— Ты что-то начал говорить о смысле жизни, — сказал он. — Я хочу послушать. Вик удивленно посмотрел на него.
— Я думал, ты уже спишь, — сказал он.
— Не могу, — вздохнул Майк. — Не спится. А к тому же во сне я видел крыс, они смеялись надо мной, говоря, что смысл жизни, это больше съесть, и неважно что. И во сне я спорил с тобой, пытался найти оправдание всем тем, кто умер, и кто скоро умрет. И не смог ничего толкового тебе сказать. Действительно, все бессмысленно, вся человеческая жизнь, особенно сейчас, когда исчезло все, ради чего жили те, кто умерли, и те, кто ещё живы…
Зачем все было? Мы жили, учились, приобретали ненужные теперь никому знания, как-то пытались сделать свою жизнь лучше. А потом начиналась война, и все, к чему мы готовились, было взорвано и уничтожено.
И так было всегда, во все времена. Люди жили, что-то строили, растили детей, а потом начиналась очередная война, и все превращалось в прах.
А это значит, что все не имеет смысла. И зачем тогда нужна человеческая жизнь, моя, твоя, тех мальчишек, которых мы встретили? Они же все умрут, и ничего не успеют сделать, и даже что-то понять.
И самое главное ни от них, ни от нас ничего не зависит, мы просто родились в этой стране. В чем смысл? Ответь мне, пожалуйста.
— И ты мне поверишь? — спросил Вик. — Всему, что я скажу?
— Не знаю, поверю ли я тебе, — вздохнул Майк. — Но дай мне хоть какое-то объяснение. Я не верю, что нет смысла в человеческой жизни, не хочу верить. У тебя есть ответ?