Он состроил гримасу.
— И хуже всего в этой ситуации то, что я так хорошо тебя знаю. Ты можешь быть взрослой женщиной, большей частью даже чрезмерно благоразумной, но еще я знаю, что ты остаешься такой же наивной, как когда-то. И преданной, как никто. Сострадание может оказаться обманчивым. Ты можешь посмотреть мне прямо в глаза и сказать, что у тебя нет к Гренвиллу никаких по-настоящему сильных чувств? Что ты — просто его экономка?
Амелия молчала, нервно ломая руки. Потом, наконец, ответила:
— Безусловно, у меня еще есть к нему чувства, Лукас. Я — не какая-нибудь легкомысленная женщина, чтобы ненадолго отдать свое сердце, а потом эгоистично забрать его обратно.
— Тогда я боюсь за тебя.
— Не стоит. Я — сильная женщина, и я не глупа. Я заняла это место, чтобы помочь его детям.
— Но ты помогаешь и ему.
Она перехватила пристальный взгляд брата и кивнула:
— Да. Но перед тем как ты снова начнешь бранить меня, ответь: неужели ты забыл, как я добродетельна?
Лукас помедлил с ответом, и Амелия вдруг поняла: он думает о том, как десять лет назад она чуть не забыла о своих моральных принципах.
— Я знаю, умышленно ты никогда не совершила бы ничего бесчестного и аморального. Но ты оказалась в незавидном положении, Амелия. Невозможно, находясь все время рядом с Гренвиллом, забыть то, что когда-то вас связывало. Боюсь, в глубине души ты можешь мечтать о будущем, которого точно не будет.
Она покачала головой, но внезапная резкая боль пронзила ее сердце.
— Я не питаю никаких иллюзий, — ответила Амелия, но тут же вспомнила, как целовалась с Гренвиллом прошлым вечером, задаваясь вопросом, почему он не предложит ей большее, чем просто любовную интрижку.
— Прекрасно. — Лукас пододвинул маленькую скамеечку и сел. — Но я по-прежнему всерьез сомневаюсь, что тебе стоит оставаться здесь.
— Я не могу бросить этих мальчиков и маленькую девочку, — объяснила Амелия, опустившись на позолоченный стул.
— Или Гренвилла? — Лукас пронзил ее испытующим взглядом. Когда Амелия не нашлась что ответить, брат спросил: — А что будет, если Саутленд приедет?
— Если Саутленд приедет, я попытаюсь порадоваться за Люсиль, потому что она будет со своим настоящим отцом, но это разобьет мне сердце.
Лукас взял Амелию за руку и сжал ее ладонь.
— Мне, наверное, не стоит высказывать тебе свое мнение, но я не думаю, что Саутленд приедет.
Амелия с надеждой встрепенулась:
— Ты его знаешь?
— Я столкнулся с ним на званом ужине, на севере, примерно год назад. Он — холостяк и проходимец. Конечно, с тех пор прошло некоторое время, так что он, возможно, изменился. — Лукас подернул плечами, явно не веря в это.