— Буду иметь это в виду, — пробормотал Гренвилл. И устремил на нее очень странный, задумчивый, по-настоящему глубокий взгляд. — Вам удалось хоть немного поспать прошлой ночью?
Она медленно покачала головой:
— Я спала урывками. В голове неустанно крутились мысли обо всем том, что нужно успеть сделать. Я на ногах с пяти часов. Но обычно встаю в шесть, — поспешила добавить Амелия, вдруг почувствовав себя неловко. Она слыла такой благоразумной женщиной, а тут вдруг принялась плести что-то бессвязное… Оставалось только надеяться, что Гренвилл не сочтет ее истеричной дурочкой.
— А вы все-таки намереваетесь построить Рим за один день, как я погляжу, — мягко сказал он, но его рот скривился в легкой усмешке.
— Я не кривила душой, когда сказала, что собираюсь попробовать, — улыбнулась в ответ Амелия.
— Гарольд слышал, что я называл вас Амелией.
Она вздрогнула.
И тут Гренвилл совершенно неожиданно коснулся ее щеки.
— Мне очень жаль, что вы испугались. — Он опустил руку. — Пойду разбужу мальчиков, если они еще не встали.
И прежде чем Амелия успела ответить, Гренвилл повернулся и зашагал прочь, оставив ее стоять посреди великолепного бального зала, изнывающую от настойчивого страстного желания.
Весной Гайд-парк был восхитителен. Цвели бледно-желтые нарциссы, лужайки окрасились в изумрудно-зеленый, а вязы и дубы шумели новой густой листвой. Небо было совершенно синим. Его не портило ни единое облачко. Солнце светило ярко, во всю мощь. День был просто восхитительным.
Или это так лишь казалось?
Саймон сидел на чистокровном темно-гнедом гунтере, которого недавно купил через агента. Эта кобыла отличалась превосходными качествами на охоте и бесстрашно прыгала через изгороди и широкие каменные стены. Саймон слышал, что она брала высокие препятствия без малейших колебаний. Он уже предвкушал их первый выезд на охоту.
Сейчас, однако, Саймон держал узду свободно, позволяя лошади медленно прогуливаться по дорожке для верховой езды.
В парке сегодня было весьма многолюдно. На дорожке то и дело встречались другие джентльмены верхом, и в поле зрения попадало как минимум полдюжины открытых карет с аристократками, одетыми в роскошные наряды для дневных прогулок. Гуляли леди с зонтиками от солнца. Рядом резвились спаниели. Один джентльмен прогуливал мастифа. Все вокруг узнавали Гренвилла и приветствовали его. Он отвечал на любезности кратким поклоном или сдержанным «здравствуйте».
Саймон не хотел вести себя грубо, но его настроение едва ли можно было назвать радостным. Новый коллега Журдана так и не вышел на связь.