У Попрышкина между пальцев стекала липкая жижа.
Отодвинув Попрышкина, Наташа опустилась на землю рядом с пленным.
— Номер вашей дивизии? Говорите правду, если хотите жить, — сказала она пленному.
— Жить, — повторил пленный, прижимаясь к гудевшей земле.
— Говорите правду, — снова сказала Наташа.
— Двести пятьдесят два, — прошептал пленный.
За спиной снова завыло. Расталкивая разведчиков, немец вскочил и тут же свалился.
— Не уберегли! — с досадой закричал Попрышкин.
Наташа нашла ускользающий пульс.
— Жив!
Пленного взвалили на плечи.
И вот наконец наши траншеи!
Разведчики привалились к стенке окопа, ненасытно затягиваясь «козьими ножками» и. оглядываясь вокруг.
Туман, как море, заливал верхушки деревьев. С востока туман рассекали солнечные лучи. Загорались медные сосны.
После такой разведки все это видишь так, будто сейчас родился.
* * *
Наташа вбежала в блиндаж, где сидел генерал, и резко остановилась. Она стояла, застыв, но со стороны казалось, что она еще куда-то бежит. Волосы выбились из-под съехавшего капюшона и рассыпались по зеленым листьям, нашитым на маскхалате.
— И вы ходили с разведчиками? — недовольно сказал генерал. — Шуму много, а толку мало. Дохлого фрица приволокли.
Только теперь Наташа заметила, что находится в блиндаже разведвзвода пятой батареи. Из-за спины генерала выглядывали лица Топорка и Гайдая. Стоит ли вспоминать старое! Но она не могла не вспомнить сейчас, как однажды санинструктору Крайновой запретили итти в разведку.
— Товарищ генерал, разрешите сказать: против нас двести пятьдесят вторая дивизия! — выпалила Наташа.
И сразу напряжение исчезло с ее лица. Говоря по правде, ей было приятно, что первая работа разведчицы Крайновой состоялась на участке пятой батареи.
— Двести пятьдесят вторая? — оживился комдив. — Было известно, что двести шестидесятая. Да откуда ты знаешь? «Язык»-то без языка.
— Я допросила его до ранения.
— Интересно. Значит, произвели смену частей? Вижу, не зря ты туда ходила…
И генерал приказал, чтобы его немедленно соединили с штабармом.
* * *
В санбате пленного оперировали. На другой день начался допрос.
Петольд Литаст оказался членом организации «Гитлерюгенд». Он пытался представить себя идейным нацистом и доказывал, что им движет жажда славы, а не жажда наживы. Однако это не мешало ему давать показания охотно и многословно. У него была неплохая память. Он был хорошо осведомлен и ориентирован.
— Это не все, что я могу вам сообщить, — сказал Литаст к вечеру первого дня.
— Передайте ему, что допрос будет продолжаться завтра, — сказал офицер, ведущий допрос.