– Досадные, но, к сожалению, неизбежные меры предосторожности. Дело слишком важное, и нерешительным в нем не место… – Венецианец склонился над Магдаленой и погладил ее по волосам. – Единственное, чего нам сейчас недостает, – это кто-то, на ком спорынью можно испробовать. Сначала мы испытывали ее лишь на крысах и кошках, – он улыбнулся. – Правда, результаты оказались весьма впечатляющими. Животные начинали дергаться и носиться кругами, хотя некоторые, к сожалению, погибали. Позже я отыскал нескольких девушек, и они изъявили желание послужить науке.
Магдалена вздрогнула.
– Пропавшие проститутки, – просипела она. – Это ваших рук дело! Вы кормили их спорыньей, пока они не издохли! Наверное, запирали их у себя в подвале и откармливали, как свиней.
Венецианец нахмурился.
– Как скверно вы говорите. Я, честно, не хотел убивать их. Нам достаточно и сумасшествия, а массовые убийства предоставим полководцам. Но, к сожалению, дозы были до сих пор слишком высоки. А теперь, я уверен, мы приобрели кое-какой опыт… – Он снова провел рукой по волосам Магдалены. – Последний эксперимент. И тогда мы будем у цели.
Симону вспомнились странные клетки, которые они обнаружили в подвале цирюльника. Кадки с землей на заднем дворе, травник в верхней комнате… Весь дом Гофмана было одной большой лабораторией! Интересно, знал ли он об экспериментах с женщинами? Быть может, именно поэтому и решил выйти из заговора.
– Ты, дьявол безрогий! Ты же полоумный! – Магдалена плюнула венецианцу в лицо, так что слюна размазалась по румянам. – Ты же целый город решил потравить! Мужчин, женщин, детей! Кто ты? Религиозный фанатик? Или папский прислужник и тебе покоя не дает то, что Регенсбург населен протестантами? Или, может, ты сам уже спорыньи отведал?
– Время аристократии подошло к концу, – елейно заговорил венецианец и кружевным платком вытер слюну со щеки. – Настало время свободного, трудолюбивого народа. Время крестьян и ремесленников.
Он возвысил голос, чтобы его слышали и стоявшие поодаль пособники.
– Пророки возвестили пришествие Христа в 1666 году. Мы хотим устроить Спасителю достойный прием. Когда город впадет в безумие, власть в Регенсбурге перейдет к нам, свободным. Очень скоро…
Но Симон не дал ему закончить.
– Прекратите нести этот бред, – прошипел он. – Пришествие Христа! Свободный рабочий народ! Да кто ж вам поверит? Вы же сами принадлежите к числу тех чванливых дворян, которых так хотят изжить свободные. Как бы не так! Вы, Сильвио Контарини, преследуете совсем другие цели.
Венецианец внезапно оцепенел, Симон взглянул на него с надменной улыбкой и добавил: